Осетия отмечает День рождения Къоста Хетагурова

Основоположник осетинской литературы, поэт, просветитель, скульптор, художник. Некоторые источники — в частности, сайты в интернете — указывают 3 октября как день рождения поэта, что вызвано разницей между юлианским и григорианским календарями.Традиционно Коста Хетагуров считается основоположником литературного осетинского языка. В 1899 он выпустил поэтический сборник «Осетинская лира» («Ирон фæндыр»), в котором, среди прочего, были опубликованы первые стихи для детей на осетинском языке.
К. Л. Хетагуров много писал и на русском языке, сотрудничал во многих газетах Северного Кавказа. Его перу принадлежит обширный этнографический очерк осетин «Особа́» (1894).
В день его рождения хотелось бы коснуться христианской темы в его жизни и творчестве.
Христианские мотивы в творчестве Коста столь очевидны для любого непредвзятого читателя, что они не могли не вызвать раздражения у марксистских литературоведов первого поколения.
«Коста Хетагуров (1859-1905) — самый популярный осетинский писатель. Выходец из феодально-дворянской среды, Коста Хетагуров позже отрекся от дворянства. В своей басне «Гуси» и в неоконченной поэме «Хетаг» он высмеял дворянскую заносчивость и чинопочитание. Основные мотивы творчества Коста Хетагурова — протест против административного произвола, призыв к единению осетин без различия классов. Поэт сочувственно изображал жизнь горской бедноты («Вдова», «Пастух-батрак», «Кубади»). Он протестовал против национального гнета, против такого специфического явления осетинской жизни, как шпионаж в пользу администрации («Додой», «Солдат», «Шпион» и др.). Коста Хетагуров — религиозно настроенный пессимист. Его можно причислить к идеологам либеральной буржуазии. Произведения его, разоблачающие произвол самодержавия, имели в свое время революционизирующее значение. Следует однако заметить, что некоторыми сторонами творчества Коста Хетагурова, в особенности национализмом и религиозной настроенностью, впоследствии воспользовалась контрреволюция Осетии» (Дзагурти Губади. Осетинская литература // Литературная энциклопедия, т. 8. М ., 1934 — выделено нами).
К концу тридцатых годов нападки на Коста затихают. «Еще в конце 30-х годов, когда творческое наследие Коста Хетагурова подвергалось необоснованной тенденциозной критике, именно К.Д.Кулов [в те годы Председатель Совнаркома Северо-Осетинской АССР — авт.] отстоял доброе имя великого поэта. По его инициативе 80-летие со дня рождения Коста Хетагурова в 1939 году отметила вся страна» (История Северной Осетии: XX век. М., 2003, стр. 385). Впрочем, в стране победившего социализма о религиозной настроенности Коста поспешили забыть. В течение многих десятилетий великий поэт числился в «революционных демократах» и даже в «пламенных революционерах».
«Кропотливая исследовательская работа позволила осуществить в 1951 году первое научное издание произведений Коста Хетагурова в трех томах… Не все творческое наследие писателя нашло в нем отражение. Более того, издание стало возможным только после изъятия из подготовленных текстов произведений религиозного содержания (поэма «Се Человек» и др.)» (История Северной Осетии: XX век. М., 2003, стр. 410 — выделено нами).
Подобные «фокусы» были нередки в ту эпоху. Точно так же коммунистическая цензура под надуманным предлогом не пропустила в Собрание сочинений Гоголя «Размышления о Божественной Литургии».
Замалчивание целого пласта в творчестве Коста привело к тому, что и церковный историк о. Александр Докукин, впоследствии митрополит Ставропольский и Владикавказский Гедеон, в своей кандидатской работе 1960 года лишь вскользь говорит о влиянии христианства на Коста: «Следует сказать, что художник и поэт К. Л. Хетагуров был довольно тесно связан со многими духовными учреждениями Владикавказской епархии. Об этом говорит не только ряд его статей, посвященных церковно-приходским школам Осетии, женскому училищу во Владикавказе, Ардонской Духовной семинарии. Как художник он написал прекрасную икону св. Нины, просветительницы Грузии. Ему принадлежит роспись собора в Алагире и на Осетинской горе Владикавказа. Являясь основоположником осетинской литературы, он заинтересовался переводом Евангелия на осетинский язык. В связи с пересмотром этого ранее сделанного перевода, он в 1901 г . представил занимавшейся этим комиссии доклад со своими соображениями на этот счет. Доклад он заканчивал «горячим пожеланием блестящего успеха на трудной, но плодотворной деятельности на народной ниве»».
Как видно из приведенной цитаты, о. Александр затронул в своей диссертации отдельные аспекты биографии Коста — публициста, художника, общественного деятеля. Но Коста прежде всего — ПОЭТ. Увы, христианская поэзия Хетагурова оставалась неизвестной из-за цензурных ограничений.
Хрущевская «оттепель» сделала возможной публикацию значительно более полного (в пяти томах) собрания сочинений в 1959 — 1961 годах. Но официальная наука продолжала настаивать на том, что Коста — «революционный демократ» и после того, как были опубликованы ранее запрещавшиеся тексты.
Более того, коллективная монография «История Северо-Осетинской АССР с древнейших времен до наших дней» (2-е изд. Орджоникидзе, 1987, т.1) приписывает Коста «материалистический взгляд на мир» и атеизм в духе Емельяна Ярославского. Для обоснования этого недоказуемого тезиса привлекаются цитаты, вырванные из контекста и соответственно не отражающие истинные взгляды поэта. Так, в незавершенной поэме «Чердак» поэт якобы «отразил сложный и противоречивый процесс становления материалистических и революционно-демократических взглядов своих героев. Они идейно близкие поэту люди, молодежь с еще не устоявшимся мировоззрением… Но в целом его герои стоят на стороне науки и материализма… Природа представляет собой объективную реальность, никакого другого мира, кроме материального, нет — вот то убеждение, к которому приходят в итоге всех размышлений персонажи поэмы» (стр. 338 — 339).
Действительно герой поэмы Владимир (в другом варианте Борис) — несомненно, alter ego самого автора — переживает тяжелый духовный кризис. Вокруг него ложные друзья, отвергающие и Бога, и совесть, видящие в мире не более чем средство для удовлетворения низменных страстей. Они-то и убеждают Владимира, что « никакого другого мира, кроме материального, нет», что надо «искать наслажденья лишь на земле» . Вера Владимира пошатнулась, но и пошлая философия гедонизма не удовлетворяет его. Что может быть страшнее в молодые годы, чем насмешки и презрение сверстников? Но Владимир, слабый и бесхарактерный на первый взгляд, находит в себе мужество быть не таким, как все. В конце поэмы мы видим, как звон церковного колокола возвращает во Владимира силы и веру. Разве не то же внутреннее борение мы видим и в самом Коста, написавшем под Рождество 1896 года дивные строки:

Волшебной сказкою, свободным измышленьем
Мне кажутся порой событья этих дней,
И вера чистая колеблется сомненьем,
И радость светлая тускнеет вместе с ней…

Но нет… Не то, не то… И вновь сомненья эти
Бледнеют, рушатся… Опять не стало их…
И вера крепнет вновь — ведь два тысячелетья
В сравненье с вечностью один лишь только миг.

Однако авторы «Истории Северо-Осетинской АССР» настаивают на том, что «с общим материалистическим миропониманием К.Хетагурова связано и его неприятие религии. К оценке различных религиозных течений К.Хетагуров подходил с позиций материалиста-атеиста, понимая, что религия, в какой бы форме она ни существовала, всегда в жизни общества играла и играет реакционную роль». Поэту приписывают слова: «В настоящее время я всех убеждаю, что нет рая и ада, что первоосновой мироздания являются солнце и вода, без них исчезла бы жизнь на земле», но их нет в письме, на которое ссылаются авторы монографии (Ю.А.Цаликовой от 12 августа 1899 года). Что есть в письме — так это крайне негативный и эмоциональный (но справедливый ли?) отзыв о монахах Ново-Афонского монастыря. Но критика в адрес конкретных представителей духовенства никоим образом не говорит о неприятии Православия в целом. Не стоит забывать, что и письмо это адресовано дочери священника о. А.Цаликова, с которым Коста связывала многолетняя дружба. И менее чем месяц спустя, 8 сентября 1899 года, в письме к Ю.А.Цаликовой Хетагуров пишет: «Конечно, никакая мудрость несравнима с христианской, которую я искренно хотел бы исповедовать всю жизнь. Советую и Вам».
Увы, официальные ученые и в восьмидесятые, и даже в девяностые годы «не замечали» этих слов. Фундаментальная многотомная «История всемирной литературы» по-прежнему отрицает какое-либо влияние религии на творчество Хетагурова: «Мировоззрение поэта сформировалось под влиянием революционно-демократических традиций русской культуры… не в характере поэта было только горевать, по своей натуре он был борцом и искал выход. И хотя в стихотворении «Взгляни!» поэт в отчаянии взывает к Уастырджи, главному божеству осетин, надежды его обращены отнюдь не к небу…» (З.Н.Суменова. Осетинская литература // История всемирной литературы, т.7. М., 1991 — выделено нами).
Кажется, лишь в 2000 году светская наука вновь признает очевидный факт: творчество Коста неразрывно связано с христианством. Проф. В.Х.Тменов (чья жизнь безвременно оборвалась в конце прошлого года) пишет об этом в статье «Духовный мир осетин: генезис и развитие» (В.Х.Тменов, Е.Б.Бесолова, Е.Н.Гонобоблев. Религиозные воззрения осетин. Владикавказ, 2000). Но и он ограничивается фактически цитатой из диссертации митр. Гедеона — единственной научной публикации на эту тему.
В последнем издании «Истории Осетии» (Владикавказ, 2000) о Коста говорится в несколько ином, нежели в советское время, ключе. В 1987 году поэт характеризовался как «революционный демократ» и борец с самодержавием (вместе с тем правильно оценивший «прогрессивное значение» присоединения Осетии к России — « в противоположность националистическим настроениям» ). В 2000 году на первом плане, в соответствии с общей концепцией авторов, оказывается борьба Коста «с колониальной администрацией на Кавказе» . Но о влиянии христианства на мировоззрение и творчество Коста по-прежнему ни слова…
Наконец, в 2005 году иерей Сергий Мальцев выпустил в свет небольшой, прекрасно оформленный сборник «Коста Хетагуров. Духовная поэзия». Это первое издание, специально посвященное Коста как христианскому поэту. Небольшая книга построена как своеобразное историко-лирическое введение в духовный мир Хетагурова. Биографические заметки и комментарии о. Сергия перемежаются стихами на христианские темы. О. Сергий высказывает дерзновенное предположение, что Коста, рожденный в яслях, в хлеву (об этом сам Хетагуров рассказывает в очерке «Особа»), «ощутил духовное родство с Тем, Который также был рожден в хлеву, и матерей их звали одинаково — Мариями… Коста проникается великой любовью к Иисусу Христу и буквально на себе ощущает Его страдания» (стр. 19).
Знакомясь с биографией Коста, трудно воздержаться от еще одного дерзновенного сопоставления. Фрагмент письма сестры поэта Ольги Кайтмазовой Гиго Дзасохову: «Нужно видеть этого взрослого, беспомощного ребенка с трясущимися руками, вздрагивающими мускулами. Нужно вглядеться в его большие глаза, потерявшие свой глубокий смысл, глядящие доверчиво, ласково, но вопросительно, будто силящиеся что-то понять, вспомнить… Бедный Коста, бедный, несчастный, так рано погибший! …У Коста совершенно отнялись ноги, и он не может ходить. Говорит тоже уже плохо, так что я больше угадываю его. Довольно ясно приветствует всех только одной фразой: « Не’ фсым?рт?, к?р?дзи уарзг? ц?рут» [Братья, живите в любви друг к другу — авт.] . С ней на устах он, верно, и умрет» . Как не вспомнить сохранившееся предание о последних часах жизни Иоанна Богослова, именуемого Апостолом любви: «Иоанн, будучи уже не в состоянии говорить длинные речи, только повторял: „Детки, любите друг друга!». И когда слушатели спросили его, почему он повторяет все одно и то же, Апостол отвечал: „Потому что это заповедь Господня, и если бы ее только исполнить — этого было бы достаточно» (см. Толковая Библия под ред. А.П.Лопухина, введение к Евангелию от Иоанна).
Сколь ни своевременным стало появление книги «Коста. Духовная поэзия», ясно, что это лишь начало нового этапа. Необходимо научное и богословское осмысление христианских аспектов в многообразном творчестве Коста. Недостаточно обращение лишь к стихам, непосредственно посвященным христианской тематике, — необходим комплексный подход ко всему наследию Хетагурова. При этом следует удержаться и от чрезмерно прямолинейного, одностороннего подхода — яркая и противоречивая личность Коста не может быть сведена к двум-трем штампам.
…В последние годы и Россия в целом, и Осетия как ее составная часть находятся на перепутье. Подобно герою хетагуровской поэмы, мы не можем поверить, что смысл нашего земного существования — в земном, материальном благополучии. Мы помним, хотя и не всегда осознанно, что «наше жительство — на небесах». Мы пытаемся обратиться к опыту прошлых поколений. И не стоит ли именно сейчас задуматься над тем, что у истоков современной осетинской культуры стояли православные христиане — священник Аксо Колиев, псаломщик Сека Гадиев, офицер Гурджибети Блашка, наконец, великий Коста?

«Ныхас»
http://www.nykhas.ru/…/osetiya-otmechaet-den-rozhdeniya-ko…/