И снова о проблемах осетинского языка и нюансах Закона о госязыках

Многие из законов, принятых юго-осетинским Парламентом разных созывов остаются незамеченными общественностью. И это понятно. Законы большей частью регламентируют определенный сегмент жизни общества и не всегда напрямую касаются каждого из его индивидуумов. Но есть законодательные акты, которые имеют определяющее значение для всего населения. К таким можно отнести и закон «О государственных языках РЮО», о котором несколько подзабыли. В нем определяется статус двух государственных языков – осетинского и русского. Напомним, что статус государственного русский язык получил на основе результатов референдума, который прошел в ноябре 2011 года.
В Законе вроде четко определяется сфера бытования двух языков. О значении языка в преамбуле законодательного акта: «Осетинский язык, единственный непосредственный преемник скифо-сармато-аланского языка – культурное достояние осетинского народа, уникальный памятник его самобытности, истории и культуры, отражение его менталитета и важнейший фактор национальной самоидентификации. Осетинский язык или современный скифо-сармато-аланский язык принадлежит к иранской группе индоевропейской семьи языков и является одним из древнейших языков человечества, наряду с древнеиндийским (ведийским и санскритом), хеттским, авестийским, древнегреческим, латынью, вавилонским и другими языками древности. Осетинский язык является хранителем богатейшей духовной культуры древних индоиранских народов, аккумулированной в его богатейшей фразеологии и монументальном эпосе о Нартах. Перед современными осетинами стоит историческая задача сохранения и развития этого уникального памятника истории и культуры индоевропейских народов».
Указано в Законе и то, почему русский язык принимается вторым государственным языком в нашей стране: «Русский язык, как и осетинский, принадлежит к семье индоевропейских языков и является сегодня, наряду с английским, языком межнационального общения. Русский язык – язык величайшей православной культуры русского народа, его уникальной духовности и выдающейся словесности, живой памятник его истории и самобытности».
Сам по себе Закон о госязыках достаточно выверен и старается учитывать все нюансы. Но не все так просто. Ведь сам Закон о государственных языках дает основания для того, чтобы осетинский язык был обречен быть на вторых ролях. И в этом нет вины составителей Закона. Они фактически предприняли еще одну попытку сохранить позиции национального языка, которые были серьезно подорваны итогами для многих до сих пор непонятного референдума. Однако, главная «мина» – это возможность выбора языка делопроизводства и его пользования в системе государственной власти. Как пример статья, где указывается: «В деятельности предприятий, учреждений и организаций Республики Южная Осетия, независимо от форм собственности и ведомственной принадлежности, языком заседаний и совещаний являются осетинский и русский». А теперь ответьте, какой язык выберут чиновники и представители широкой общественности для разговора на подобных собраниях. Ответ однозначен – русский. Кто в этом сомневается, может посмотреть репортажи с совещаний, сессий, торжественных собраний, разного рода вечеров, которые показывает местное телевидение. Лишь единицы выбирают родной язык для изложения своих мыслей, а все остальные пользуются «великим и могучим». Потому что у них есть законный выбор!
Кстати, о позициях СМИ и о телевидении в частности. В законе указывается: «Телерадиокомпании Республики Южная Осетия, независимо от форм собственности, не менее 2/3 (две трети) своих передач ведут на осетинском языке. Кинофильмы, демонстрируемые публично в Республике Южная Осетия, должны переводиться на осетинский язык или показываться с субтитрами». С первой частью проблем никогда не было. А вот последнее предложение заинтересовало. Ведь в свое время сами власти «завернули» представленный проект создания студии телевизионного дубляжа. Не совсем понятно и указание на то, чтобы «в негосударственных печатных средствах массовой информации не менее половины площади должен занимать текст на осетинском языке». Как быть, если издание по определению является русскоязычным?
В Законе указывается, что граждане РЮО обязаны владеть государственными языками Республики Южная Осетия. Однако непонятно, как определяется это знание. На уровне средней школы или на уровне Нафи. И указание на то, что «необходимый уровень владения языком определяется государственным образовательным стандартом по изучению государственных языков Республики Южная Осетия» не прибавляет Закону конкретики. Языковой отбор, проведенный для кандидатов в президенты в марте 2012 года, показал недостаточность подобных общих формулировок.
Умиление вызывает и указание на то, чтобы на этикетках товаров, производимых в РЮО «тексту на осетинском языке отводилось главное место, а дублированные надписи на русском языке не могут превышать по величине шрифта и формата надпись на осетинском языке». Ситуация действительно сложная. И одним законом тут не обойтись. Поэтому и вопросов пока больше, чем ответов. Безусловно, пример должен идти сверху, но будем честны, ведь для многих из нашей элиты пользование осетинским языком на официальном уровне уже «не камильфо». Да и не владеют многие наши интеллектуалы родным наречием. По сути, пока что из чиновников высокого ранга только Президент Л.Тибилов выполняет требования Закона, выступая на совещаниях и собраниях как на осетинском, так и на русском языках. Проблемы и с самим делопроизводством. Необходимы образцы составления официальной документации. А насколько известно существует лишь одно подобное пособие, составленное Мусса Плиевым, которое давно стало библиографической редкостью. А ведь, чтобы разработать основу языка официоза, одного человека мало. Язык делопроизводства – это отдельное научное исследование, для которого нужны и научный коллектив и соответствующая материальная база. Еще одна проблема – переводчики. Эта специальность в большом дефиците. И в ближайшее время будет сложно укомплектовать штат переводчиков в госучреждениях.
Угрозу развитию осетинского языка зачастую связывают с широким использованием в РЮО русского языка. Расширяя кругозор наших граждан, открывая им мир глобального общения, русский язык способствует тому, что язык осетинский становится языком исключительно бытового общения. И этот парадокс не может не заставить задуматься. Де-факто мы живем в общероссийском пространстве, и в РЮО происходят те же процессы, что и на территории всей России. В том числе и в языковой среде. Поэтому русский язык, хочет того кто-либо или нет, так и останется преобладающим языком образования, делопроизводства и общения. Другое дело, надо приложить максимум усилий, чтобы осетинский язык не превратился исключительно в средство семейного общения.
И последнее. Несколько лет назад автору этих строк пришлось побывать в резиденции в Дзау, в так называемом «Доме ЦИК». Приятно удивила не природа и чистый воздух, ни сами апартаменты, а записи в журнале охраны. Здесь рапорты о приеме и сдаче дежурства были сделаны на осетинском языке. Хочется надеяться, что это редкое исключение, станет обычным явлением не только для системы МВД, но и всех сфер общественной жизни Республики.

С.Остаев,
газета «Республика»