«Феномен Тамерлана Агузарова»

14 июня 2016 г., в день рождения Тамерлана Агузарова состоялись два мероприятия, приуроченных к этой дате. Во Владикавказе на Алле Славы был открыт памятник Тамерлану Кимовичу, а позже, в помещении республиканской научной библиотеки состоялась презентация книги Заурбека Дзарахохова «Феномен Тамерлана Агузарова».
На презентации книги присутствовали представители властных структур, политических и общественных организаций, писатели, поэты, деятели культуры и искусства, журналисты, друзья и родственники Тамерлана Агузарова. От исполнительной власти — заместитель председателя правительства республики Алан Огоев.
Ведущий мероприятия поэт, заслуженный работник культуры Северной Осетии Станислав Кадзаев во вступительном слове сказал: «Прежде всего хочу выразить признательность руководителю библиотеки, уважаемой Ирине Асланбековне Хаймановой, а также всем ее сотрудникам за предоставленную возможность в стенах этого прекрасного культурного заведения провести очень важное для всех нас мероприятие. Не менее искренняя признательность всем тем, которые откликнулись на приглашение.
Я не буду перечислять фамилии всех присутствующих. Вы друг друга хорошо знаете.
Тому, что мы здесь собрались, есть два повода.
Первый. Тамерлану Агузарову сегодня исполнилось бы 53 года. Он не дожил до этой даты неполных 4 месяца.
Второй повод — мы хотим представить вам книгу о нем…
Забегая вперед, скажу, что, несмотря на сжатые сроки, в которых работал автор, Заурбек Дзарахохов — вы его тоже хорошо знаете — это фундаментальный труд, очень серьезный и добротный. Труд, который потребовал огромных физических и душевных сил и нервных затрат.
Известный русский публицист и литературный критик Дмитрий Писарев был убежден, что писать можно только «соком нервов и кровью сердца». И я думаю (а я все-таки немножко разбираюсь в предмете), что книга о Тамерлане Агузарове написана именно таким способом.
Даже несколько строк в прозе и стихотворное четверостишье Заурбека Георгиевича, вынесенные на первые страницы, берут читателя за живое …
Заурбек Дзарахохов — не новичок на литературной стезе, он автор нескольких книг и трудно поддающегося исчислению количества произведений в прозе и поэзии.
Его литературным и публицистическим произведениям присущи острота, злободневность, образность…
И многие из вас знают, что львиную долю того, что было опубликовано в прессе о Тамерлане Агузарове — Председателе Верховного Суда, депутате Государственной Думы и Главе республики — сошло с пера Заурбека Георгиевича.
И если (не в обиду газетчикам), газета живет один день, то книге, тем более, если она исполнена мастерски и с душой, суждено жить века. И, как мне кажется, Заурбек Дзарахохов внес свою, очень весомую лепту в то, чтобы увековечить память Тамерлана Агузарова.
Слово автору книги …
Выступление Заурбека Дзарахохова
Вообще, я считаю выступления авторов книг на презентациях излишним: они сделали свое дело и слово теперь — за читателем.
Но если уважаемый ведущий назвал мое имя, то можно высказать несколько соображений.
Прежде всего, хочу поблагодарить всех присутствующих за то, что нашли возможность принять участие в сегодняшнем мероприятии.
Во-вторых, извиниться за то, что мы не смогли получить весь тираж из Ростова, где печаталась книга. Физически не успели, хотя было большое желание приурочить презентацию ко дню рождения Тамерлана Агузарова.
По этой причине познакомиться с книгой сумели очень немногие.
На следующей неделе книга поступит в розничную сеть, и мы через СМИ дополнительно сообщим об этом. Хочу сразу отметить, что авторский гонорар, как я сразу же предупредил издателя, не заложен в калькуляцию. А средства от реализации книги пойдут на социальные нужды, куда и кому конкретно — решим позже.
Говорят, у умерших нет дня рождения, у них теперь только день смерти. Может быть. Но для нас это не праздный день, это день воспоминаний. Еще одна возможность вспомнить добрым словом Тамерлана Кимовича.
Примерно через две или три недели, когда осознание того, что Тамерлана действительно уже нет с нами и не будет, возникла идея сказать о нем итоговое, что ли, слово или суммировать ранее сказанное — в преломлении и осмыслении того массового народного пиетета, перед которым даже ближайшие друзья и родственники были в ошеломлении, потрясении…
Вячеслав Битаров, когда я поделился с ним задуманным, сразу поддержал меня и заверил, что материальное обеспечение проекта берет на себя, разумеется — из своих личных средств. Он прямо мне сказал: «Зауыр, хорз чиныг скӕн, ӕхцайы мадзалыл ма батыхс. Хардзтӕ ӕз мӕхимӕ исын!» (Заур, напиши хорошую книгу, за деньги не беспокойся. Затраты я беру на себя!).
Деньги, как известно, водятся у многих. Но, как говорили наши старшие: «Ацы цӕхх ӕмӕ кӕрдзынӕн се ссарынӕй сӕ раттын зындӕр у!» (Легче добыть хлеб-соль, чем поделиться ими).
Это не упрек. Это просто констатация. С нашим уровнем атеистического мировоззрения кто возьмется доказывать, утверждать, что из наших бдений, радений и сожалений что-то еще дойдет до Тамерлана. Но очень важно другое — чтобы мы были в гармонии с самим собой.
Чи цы кӕны, уый йахицӕн. И Вячеславу Зелимхановичу — большое спасибо!
Книга состоит из трех частей — развернутого авторского предисловия, моих с Тамерланом бесед в бытность его Председателем Верховного Суда республики, депутатом Государственной Думы России, а также фотографий. Вы знаете, да, я и пишу об этом, что он не очень любил позировать перед фотокамерой или телеобъективом… И поэтому фотографий мало. Отобрать было сложно…
Вторая особенность книги… Я включил в нее несколько поэтических произведений маститых мастеров поэтического слова и молодых авторов, чтобы дать читателю более полное представление о диапазоне восприятия личности Тамерлана Агузарова в обществе.
Еще одно важное, на мой взгляд, замечание — рукопись книги, исходный текст ни с кем не согласовывался — ни с родственниками, ни с друзьями, это исключительно моя точка зрения, мое видение, мой взгляд на личностную сущность и профессиональную состоятельность человека, с которым довелось быть рядом многие годы.
Поступать таким образом — это всегда большой риск… Большая ответственность. Поступать иным образом — это обречь на провал любую творческую задумку. Никакая книга не выйдет в свет, если автор начнет согласования, выяснение отношений…
Но у меня есть оправдание на тот случай, если кому-то что-то не понравится, что вполне вероятно, как по субъективным, так и объективным причинам. Пишущие люди знают, как сложно за два месяца создать книгу. На возможную реплику — «А кто торопил?» есть ответ: я сам себя торопил. Хотел успеть. Как говорят в таких случаях — не очень стар, но и совсем не молод. И надо делать то, что ты можешь делать сегодня. Не полагаясь на завтра: откуда мы знаем, какие на нас виды у Создателя. Или у его «оппонентов».
В общем, я сделал что мог. Кто может лучше — пожалуйста, монополии на печатное слово, на личное, подчеркиваю, личное отношение к тому или иному событию, факту или присутствующему в книге персонажу — ни у кого нет. И оно не обязательно должно совпадать ровно с таким же персонифицированным мнением.
У Владимира Высоцкого есть такие строки: «Мне есть что спеть, представ перед всевышним,/ Мне есть чем оправдаться перед ним».
И у меня тоже есть что сказать Тамерлану Агузарову, когда придет время. При жизни мы хорошо понимали друг друга. Да, спорили, бывало, обижались, надували щеки, ерничали… Но были всегда искренни и честны друг перед другом.
Помните слова Сергея Меликова о том, что «Тамерлан Кимович даже своим уходом из жизни объединил вокруг себя людей…».
Даже в этом зале — мы разные (Мады губыны дӕр хъулӕттӕ вӕййы), но мы единомышленники в том, что Осетия, ее многонациональный и талантливый народ достойны лучшего.
Вы посмотрите, какие у нас мощные диаспоры — армянская, грузинская, греческая, азербайджанская, еврейская… Это же мосты в Ереван, Тбилиси, Афины, Баку, Израиль…
Почему они не задействованы? Почему не работают в полную мощь торгово-экономические связи?
У Осетии есть геостратегические уязвимости, но есть очень серьезные геостратегические преимущества. У нас есть даже свое независимое государство. У кого еще из наших соседей есть свое независимое государство? И как мы распорядились этим Божьим, а вернее — российским даром?
Почему все это в сумме не работает так, как должно работать?
Мы ничего не производим, а только покупаем — продаем — перепродаем…
Эти вопросы Тамерлана Агузарова мучали задолго до прихода во власть. А став Главой республики, он всего себя посвятил тому, чтобы исправить положение. Не успел. Но осталась команда, которую, как выразился Борис Гусалов, от отбирал, как бы через сито.
И ни один из членов этой команды не свободен от морального обязательства продолжить его дело.
Книга — это хорошая память. Она действительно живет долго.
Многие цивилизации исчезли, но их письменные памятники, даже исполненные на папирусе, живут до сих пор.
И все же, лучшая память — это осуществление тех важных идей, тех значимых планов, воплощение той концепции и идеологии власти, с которыми Тамерлан возглавил республику.
На презентации выступили: Людвиг Чибиров, Юрий Бессонов, Камал Ходов, Ирина Гуржибекова, Алан Огоев, Марина Битарова, Владимир Гамаонов, Борис Моргоев, Шамиль Томаев.
С заключительным словом выступил автор книги. Он сказал: «Думаю, что обсуждение книги было интересным, содержательным. А лично для меня — еще и познавательным. В том смысле, что я услышал много нового, важного. Того, что можно будет осмыслить и использовать, если вдруг доведется переиздавать книгу.
Спасибо за доброе, искреннее, светлое отношение к памяти Тамерлана Агузарова, за высокую оценку того, что он успел сделать за недолгое пребывание в должности руководителя республики.
Я, конечно же, признателен и за оценку моего скромного труда.
Безусловно, куда было бы лучше, если бы она прозвучала по другому поводу, по книге с другой тематикой. Но это, как мы понимаем, уже за пределами наших желаний и возможностей.
Отрывки из книги
Можно ли умереть от скромности?
Жизнерадостный по своей натуре, открытый и доступный для людей, Тамерлан Агузаров вдруг, бывало, замыкался в себе, должно быть, в поисках ответов на мучавшие его вопросы. Несмотря на жизненные невзгоды, которые редко кого обходят стороной, был оптимистом, вселял в сердца своих соратников уверенность.
Жил «в полный рост», не прятался, не сгибался в угоду ветрам и сквознякам, никогда не показывал усталость. Не имел привычки жаловаться на свои проблемы, не афишировал личную жизнь, в которой явно присутствовали нормы воздержанности, умеренности, самоограничения по отношению к материальному комфорту.
О людях хвастливых, самодовольных и не стесненных в своих запросах чувством меры, обычно толкуют посредством фразеологизма: «От скромности не умрет!».
На самом деле, от скромности можно умереть.
И Тамерлан Агузаров, в определенной мере, может быть умер от скромности.
По мере того, как его внешний вид и внутреннее самочувствие по нарастающей стали вызывать у ближайшего окружения беспокойство, ему настоятельно советовали пройти серьезное медицинское обследование. Предлагали даже вылететь в Европу.
Формула смерти гениально проста — удача или неудача. Прислушался бы к врачам, внял бы советам членов семьи и друзей и отложил республиканские дела на некоторое время — и все могло сложиться по-другому.
Увы, он сразу начинал эмоционально возражать: что, мол, скажут в народе, два дня работает и уже зачастил по заграницам, каждый ли себе может такое позволить… И решительно отказывался от всех предложений. А потом даже в Москве выбрал далеко не элитную клинику.
Сейчас модно бравировать личным знакомством с Главой республики, рассказывать интересные случаи, связанные с ним. Есть такие истории и у автора этих строк, и очень даже много. Одной из них хочу поделиться с читателем.
Весной 2014 года, собравшись попутно со служебной командировкой навестить Тамерлана Агузарова в одной из столичных больниц, где он лечился от осложнений после гриппа, я задался вопросом, что ему привезти из Осетии. Причем, из того «перечня», который есть во Владикавказе и чего нет в Москве.
Друзья надоумили взять с собой осетинский сыр. Настоящий (хӕндыджы цыхт), к чаю. Небольшая палата со скромной меблировкой и холодильником, куда я хотел положить сверток с сыром, но Тамерлан Кимович загорелся немедленным желанием отведать вкуснотища из родных краев. И все два часа, которые я провел в палате, он с аппетитом жевал очередной ломтик из нарезки.
Мне в глубине души было приятно, что не промахнулся с выбором продуктовых предпочтений. Но, не сдержавшись, как бы посетовал, что депутат Государственной Думы мог бы потребовать для себя более комфортные условия.
— Ну зачем мне эти диваны и разные излишества. Главное, что врачи здесь хорошие.
Когда в конце декабря прошлого года он снова оказался на больничной койке в Москве, я позвонил ему и по старой памяти предложил привезти горский сыр. Он засмеялся и напомнил, что тогда все отделение пропахло им и врачи все выведывали, что это за специфический такой запах…
Это был одним из наших последних телефонных контактов.
На траурном митинге министр Российской Федерации по делам Северного Кавказа Лев Кузнецов отметил, что «за общечеловеческой скромностью Тамерлана Агузарова скрывался сильный волевой характер».
Удивительно, но и сильный, волевой характер, и природная скромность функционировали и взаимодействовали в нем исключительно в интересах дела, решения бесконечного числа больших и малых задач. А обратить их в пользу личному здоровью не получилось.
Не так был воспитан. От своих родителей он получил не только величайший и бесценный дар — жизнь, но и тот моральный стержень, который, как компас, вел его по жизни и помогал не сбиться с пути.
Отец Тамерлана Агузарова, Ким Татарканович, был вторым секретарем Алагирского райкома КПСС, затем работал главным редактором районной газеты «Заря». Его деятельность на высоком партийном посту пришлась на тот период, когда райкому КПСС было до всего дело — в хорошем смысле слова, а его работники, в том числе первые лица, не засиживались в кабинетах, ездили по шахтерским поселкам, колхозным полям, фермам и фруктовым садам… Работали «от зари до зари, от темна до темна», выматывались безусловно.
Немолодая жительница горного села Унал, некогда значившегося одним из ударных звеньев в хозяйстве района — тут и фруктовые сады, и пчелосовхоз, рассказала мне, как однажды в послеобеденное время к ним в дом, Цаллагова Германа, заглянул Ким Агузаров. Старших не было, но гость посидел на скамейке, пообщался с «молодежью», угостил их конфетами, расспросил про учебу… И, видимо, почувствовав пробирающую его усталость, по-свойски «приказал» домочадцам: «Лӕппутӕ, чыззытӕ, баз ма мын раскъӕфут» («Мальчики, девочки, принесите мне подушку»). Побежали, принесли — и он, подложив ее под голову, прилег в одежде на деревянный топчан в углу сарая, подремал полчасика и уехал по делам на подъехавшей к нему служебной машине. При этом ни жестом, ни голосом, ни каким-либо другим образом не обозначив свое партийное положение.
Вот это ценнейшее для государственного человека качество Ким Татарканович Агузаров пронес через всю жизнь и передал своим детям. Народные традиции, обычаи гостеприимства, почитания старших — все это в доме, в семье, где рос будущий глава республики, имело характер незыблемого императива.
Мать Тамерлана Агузарова, Созиева Галина Александровна — человек редкой душевности и доброты. Заслуженный врач РСО-Алания, кавалер высшей награды республики «Во славу Осетии», директор и главврач известного далеко за пределами республики санатория «Тамиск».
Грамотная, образованная, она приобщала детей к книге, к литературному и устному народному творчеству, к чистоте и порядку в доме. Тамерлан признался, что подчас она была даже строже, чем отец, но это была строгость любящей свое дитя матери.
Ким Татарканович умер в 2004 году, а Галине Александровне выпало проводить в заоблачный путь сына. Боль матери, которая пережила своего ребенка, это самая сильная в природе боль. И она никогда не пройдет, не исчезнет…
Никто не ответит, как с этим жить. Какими словами утешить горе матери…
Видя ее страдания, даже не знаешь, как себя вести, что ей сказать…
И все же попробую… Галина Александровна, родная, у Вас есть семья — дети, внуки. Нужно жить ради них.
Нужно жить и как хранительнице самой объемной, самой глубокой и самой достоверной памяти о своем сыне.
Вы не одни в своем горе — вся Осетия и огромное число людей за ее пределами склонили голову в скорбные дни…
Когда герой Нартского эпоса Батрадз погиб в схватке с врагом, он никак не давал себя похоронить…
— Погребальных даров требует от меня Батрадз, — сказал Бог, и три слезы уронил на его тело.
Не уместно и некорректно фантазировать на тему, как Всевышний отреагировал на смерть Тамерлана Агузарова (по осетинской мифологии не Бог забирает жизнь, а дьявол, силы зла), но самое большое море людских слез, которые по аналогии с нартским героем предназначались Тамерлану, он получил с лихвой.
Осетия — цветущий сад
На родине Тамерлана Агузарова в Алагире было много фруктовых садов. Не сегодняшние сорта, плоды которых не портятся, не вянут, не гниют, но и не наполняют ароматом помещения, не вызывают восхищение своим живительных соком.
Тот, кто хоть раз попробовал тех «шафранов», «фунтовок», «антоновок», красных и белых «кальвиров», «коричневых», «черных» и «зимних» (дзындзырмен) груш, никогда уже не забудет их вкус.
Под такие сорта он планировал отвести пустующие земли. Хотел видеть Осетию большим цветущим и плодоносящим Садом.
Этой весной тысячи и тысячи саженцев найдут себе «постоянную прописку» на территории многих районов республики. И это тоже будет доброй памятью моему неединокровному брату.
Дзӕнӕты — дӕ ӕнусон бынат, нӕ уарзон ӕфсымӕр.
Зӕрдӕйӕ дыл чи фӕрыст, уыдоныл хӕрзауыдӕн кӕн.
Дӕ бинонтӕ — Хуыцауы уазӕг ӕмӕ Уастырджийы ӕвджид.
Дӕуӕн цардӕй цы нӕ бантыст, уый дӕ кӕстӕртӕн бантысӕд.
Дӕ рухс ӕмӕ бӕрзонд ном адӕмӕй рох никуы уыдзӕн.
http://free-view.org/2016/06/18/fenomen-tamerlana-aguzarova/