«Саакашвили допустил роковую ошибку»- Нино Бурджанадзе

Российские военные покинули село Переви. Станет ли вывод войск прелюдией к постепенной нормализации грузино-российских отношений, есть ли вообще у них будущее — The New Times расспрашивал главную фигуру грузинской оппозиции, экс-спикера парламента Нино Бурджанадзе.

Слухи о том, что в Москве и Вашингтоне следующим президентом Грузии хотели бы видеть именно ее, Нино Бурджанадзе не комментирует. Но в готовности грузинского народа принять женщину-президента не сомневается: «У грузин испокон веку было достойное отношение к женщине, так что женщина президент или мужчина, большой роли не играет». Спокойна, рассудительна, принципиальна и безжалостна к оппонентам — не случайно ее называют «железной леди» Грузии. «Михаил Саакашвили совершил преступления перед страной и народом, его должен судить независимый суд, но для этого в Грузии должна установиться настоящая демократия», — говорит она о действующем президенте.

Что может означать вывод войск из Переви для отношений Москвы и Тбилиси?
(С середины августа 2008 года в селе Переви было на постоянной основе дислоцировано около 200 военнослужащих погранвойск РФ и 28 единиц бронетехники. Переви находится в Сачхерском районе, в 30 км от столицы Южной Осетии Цхинвала.)
Россия сделала очень важный шаг. Но реального улучшения отношений не произойдет, пока у власти в Грузии Саакашвили. Между Грузией и Россией до сих пор нет договора о демаркации границы, ситуация вокруг Абхазии и Южной Осетии серьезно осложняет ход переговоров по этому вопросу. Грузия не подпишет такой договор, пока не вернет себе эти регионы. Помимо Абхазии и Южной Осетии, Грузия считает отдельной темой переговоров территориальную принадлежность стратегически важного Рокского тоннеля, соединяющего Северную и Южную Осетии. Тбилиси претендует также на Мамисонский перевал на границе Южной Осетии и России, имеющий важное транспортное значение.

Получается — тупик?
Из любой ситуации есть выход. Россия и Грузия однажды уже показали, что вместе способны распутать сложный узел: вскоре после «революции роз» мы сумели найти выход из ситуации вокруг Аджарии. 5 мая 2004 года экс-лидер Аджарии Аслан Абашидзе в обмен на гарантии неприкосновенности со стороны Саакашвили подал в отставку, а 6 мая в Батуми прибыл самолет с руководителем Совбеза РФ Игорем Ивановым, который в тот же день вывез Абашидзе в Москву. Но потом картина стала портиться: Саакашвили решил, что может разговаривать с Россией с позиции силы…

Только ли Саакашвили виноват в ухудшении отношений?
Не только. Но мои главные претензии — к нашему президенту. Он был избран моим народом, в том числе мной. Вспомним лето 2008-го: Россия проводит учения в нескольких километрах к северу от Большого Кавказского хребта, российские лидеры в телефонном разговоре с Саакашвили прямым текстом говорят ему: если Тбилиси начнет воевать с Сухуми и Цхинвали, Россия признает сепаратистские регионы… Для любого ответственного политика это уже — сигнал: «Будь осторожнее, не дай спровоцировать себя». А Саакашвили ввязался в войну, будучи абсолютно уверен, что разгромит российскую армию. Были люди в окружении президента (они и сейчас там), которые нашептывали ему: вот, мол, у нас новейшие вооружения, высокопрофессиональные солдаты, а у России — ржавые танки. Они забыли: танки-то, может, и ржавые, но только их много… В августе 2008-го Саакашвили допустил роковую ошибку.

Ходили слухи, что Саакашвили получил гарантии от американцев: США не дадут Грузию в обиду.
Лично я ничего про такие гарантии не слышала. Буквально за несколько недель до начала войны я встречалась с Кондолизой Райс, Госсекретарь США в 2005-2009 гг. и она мне сказала: ни в коем случае не втягивайте себя в войну, США вас уважают и любят, но никто не будет из-за Грузии воевать с Россией. Я слово в слово передала это Саакашвили. Не знаю, может, в каких-то других кабинетах ему говорили другое…

Будь вы на месте Саакашвили, что бы сделали сейчас для улучшения отношений с Москвой?
Самая верная стратегия — показать России, что у власти в Грузии — договороспособный лидер, отвечающий за свои слова. Ведь сейчас риторика нашего руководства нередко построена на элементарных оскорблениях в адрес России. Вместе с тем и Россия должна понимать: для всех грузинских политиков существует «красная линия», которую они никогда не перейдут — это высшие государственные интересы, подразумевающие территориальную целостность страны. Чтобы Грузия наладила отношения с Абхазией и Южной Осетией, нужно чтобы внешние силы нам как минимум не мешали.

Я абсолютно уверена: если бы не война 2008 года, мы бы уже в ближайшие годы урегулировали ситуацию вокруг Южной Осетии. А это послужило бы отличным примером и для Абхазии. Ведь несмотря на тяжелые последствия событий начала 1990-х годов, когда впервые обозначился острый конфликт, отношения между грузинами и осетинами со временем стали улучшаться. В августе 2008-го Саакашвили убил эти позитивные ростки. Сейчас самая главная проблема — отсутствие доверия между двумя народами. Восстановить его — задача номер один для любого грузинского политика, который придет к власти после Саакашвили.

Можно ли было избежать августовской войны?
Знаете, меня ведь никто в оппозицию силой не выгонял. Наоборот, президент и его команда до последнего момента умоляли меня не уходить. Но я видела, что он ведет страну в неправильном направлении. Наш последний разговор с ним был 3 августа 2008 года, за пять дней до начала войны. Я сказала ему: «Если ты начнешь войну, это будет означать гибель для моей страны, и я тебе никогда этого не прощу». Уверена, он до сих пор помнит тот разговор… Если бы Саакашвили в начале 2008 года всерьез прислушался к требованиям оппозиции о демократизации страны….С ноября 2007 года и вплоть до внеочередных президентских выборов в январе 2008-го, на которых победил Михаил Саакашвили, в Грузии проходили массовые акции оппозиции. если бы в парламенте присутствовали серьезные оппозиционные силы, уверена — трагедии удалось бы избежать.

Среди грузинских оппозиционеров популярна идея импичмента президенту Саакашвили…
Сейчас это нереально, в парламенте не наберется достаточного количества голосов в пользу немедленной отставки президента, иначе эту меру давно бы уже провели. Наша партия «Демократическое движение — Единая Грузия» выступила с инициативой созыва общегрузинского Национального собрания (в него вошли бы представители всех регионов Грузии) и постановки вопроса о доверии президенту. И нас услышали: собрание будет созвано 25 ноября. Лично я считаю своим долгом добиться проведения досрочных выборов и отставки президента.

Только что сторонникам Саакашвили удалось провести в парламенте поправки к Конституции Грузии, предполагающие переход к смешанной парламентско-президентской форме правления…
Да. Мое отношение к поправкам однозначно негативное.

Почему? Как уже доказано на примере многих стран, ведущая роль парламента в политической жизни — одна из цементирующих основ демократии.
Безусловно, но при условии баланса между ветвями власти. Однако в проекте Саакашвили — явный перекос в сторону исполнительной ветви, он создает предпосылки для безграничной власти премьер-министра. Именно это и породило у нас сомнения: а не пытается ли таким образом Саакашвили приспособить Конституцию к своим личным планам — чтобы вернуться во власть после 2013 года, когда истечет срок его полномочий, уже в роли премьера. Кстати, Венецианская комиссия, Независимый консультативный орган Совета Европы по вопросам конституционного права, которая проводила экспертизу поправок, оценила их положительно только «в целом». Парламент не принял во внимание многих рекомендаций «венецианцев», а они, кстати, в чем-то созвучны замечаниям нашей партии.

Разве нет в деятельности президента Саакашвили позитивных сторон?
Есть. В противном случае я бы не оставалась в президентской команде до апреля 2008 года. Но к тому времени накопилось слишком много негатива. Вокруг все пересказывали истории про убийства ни в чем не повинных людей, их убийцы остались безнаказанными только потому, что были ближайшими друзьями главы МВД, Эту должность занимает Вано Мерабишвили. а тот сейчас бравирует тем, что в Грузии, мол, нет преступности.

Коррупции ведь тоже всерьез поубавилось…
Смотря о какой коррупции говорить. Полицейские патрули взяток не берут, врачи — тоже, экзаменационные комиссии в вузах честны и прозрачны. Замечательно! Но попробуйте выиграть какой-нибудь государственный тендер, где речь идет о миллионах или сотнях тысяч долларов, не договорившись с высшими чиновниками! Коррупция стала привилегией узкого меньшинства. Государство превратилось из тотально коррупционного, как во времена Шеварднадзе, в элитарно коррупционное. Несколько десятков человек прибрали к рукам все национальное богатство, весь денежный оборот страны. Безработица, по неофициальным данным, превышает 30% — уже показатель того, что многие реформы так и остались на бумаге. Согласно официальным данным, уровень безработицы в Грузии составляет около 17%. Да, у нас сейчас дороги лучше, чем раньше, всегда есть свет и газ, улицы красиво подсвечивают. Но давайте-ка соизмерим все это с потерями, понесенными в результате безответственной политики…
________________________________________
Нино Бурджанадзе родилась в 1964 году в Кутаиси. В 1986-1990 годах училась в аспирантуре юрфака МГУ, в 1990-м — защитила кандидатскую диссертацию. Автор двадцати трудов по международному праву, опубликованных на грузинском, русском и английском языках. Замужем за Бадри Бицадзе, бывшим председателем департамента охраны государственной границы Грузии, у нее двое сыновей. Ее отец Анзор Бурджанадзе, партийный чиновник, впоследствии — крупный грузинский коммерсант, еще с советских времен являлся близким другом Эдуарда Шеварднадзе, президента Грузии в 1995-2003 годах. По иронии судьбы Нино довелось стать одним из лидеров «революции роз» 2003 года, в результате которой Шеварднадзе был отрешен от власти. На выборах президента в 2004 году поддержала Саакашвили. Дважды временно исполняла обязанности президента Грузии: с ноября 2003 по январь 2004 года и с ноября 2007 по январь 2008 года. В парламентских выборах в мае 2008 года не участвовала. 7 июня на посту спикера парламента ее сменил Давид Бакрадзе. После войны в августе 2008 года Бурджанадзе перешла в оппозицию к Саакашвили, а позднее создала оппозиционную партию «Демократическое движение — Единая Грузия». Тон высказываний Бурджанадзе в адрес России в целом всегда был более сдержан, чем у большинства других грузинских политиков.

The New Times