Конец безвременья

«Голая правда о Северной Осетии состоит в том, что пропасть между властью и обществом достигла своего апогея», — эти слова Тамерлана Агузарова, сказанные им в одном из интервью, дают исчерпывающую характеристику главной проблемы, которой он бросил вызов за свой недолгий срок у власти в республике.
Последние несколько лет правления Таймураза Мамсурова, ныне представляющего Северную Осетию в Совете Федерации, для республики стали настоящим периодом безвременья. На фоне других республик Северного Кавказа, которые активно «работали локтями», борясь за внимание федерального центра и частных инвесторов, Северная Осетия оказалась заповедником советской номенклатуры, благополучно приспособившейся к жизни в новых условиях.
Между тем ближе к концу второго срока Мамсурова социально-экономическая ситуация в Северной Осетии стала все больше напоминать системный кризис.
Фактически прекратила существование алкогольная отрасль, некогда приносившая в бюджет региона серьезные доходы. Крупнейшее предприятие республики — завод «Электроцинк» — попало в череду убытков и регулярно подвергалось критике экологических активистов.
Со скандалом лишились лицензии два основных банка республики, на грани развала из-за финансовых махинаций оказался некогда знаменитый футбольный клуб «Алания».
На этом фоне в республике уже несколько лет нарастали протестные настроения, которыми смогла успешно воспользоваться местная политическая оппозиция — региональное отделение партии «Патриоты России» во главе с бывшим депутатом Госдумы Арсеном Фадзаевым.
Осенью 2012 года «Патриоты» получили значительное количество голосов на выборах в республиканский парламент, после чего раскол политической элиты Северной Осетии оформился окончательно.
Быстро поползли слухи, что Таймураз Мамсуров уйдет в отставку досрочно, и хотя федеральный центр дал ему доработать, в последние пару лет бывший глава республики воспринимался в качестве «хромой утки».
Об этом красноречиво свидетельствовали регулярно появлявшиеся в прессе «хит-парады» возможных преемников Мамсурова, которые, впрочем, оказались попаданием в «молоко» — имя депутата Госдумы Тамерлана Агузарова в них не фигурировало.
Рассказывают, что чуть ли не сразу после назначения Агузарова врио главы Северной Осетии представители старой команды предложили ему договориться.
«Давно устоявшиеся коррупционные сети строились годами, и именно эти сети стали основой республиканского управления прошлой власти, — говорит источник КАВПОЛИТа, близкий к руководству Северной Осетии. — Когда пришел Агузаров, ему сразу предложили взять эти сети в свои руки и получать дивиденды, но все, кто это предложил, быстро ушли. У нас теперь, наверное, самое большое число безработных бывших министров и вице-премьеров на душу населения».
«Чистка» власти коснулась и органов местного самоуправления — первым поводом для этого стало массовое отравление питьевой водой на малой родине Тамерлана Агузарова, в Алагирском районе, которое произошло всего через несколько дней после назначения нового главы Северной Осетии.
В результате министр здравоохранения республики и глава района моментально лишились своих должностей, а затем последовали отставки и других муниципальных руководителей, включая главу администрации Владикавказа Сергея Дзантиева.
«Неподконтрольность и неприкасаемость некоторых муниципальных боссов превратила их в настоящих сепаратистов, — говорит собеседник КАВПОЛИТа, консультировавший Тамерлана Агузарова по вопросам местного самоуправления. — Глава считал, что республиканская власть должна стать цельным механизмом, а не как сейчас — фрагментированным на несколько центров, каждый из которых озабочен собственным интересом».
Для перенастройки системы местного самоуправления было предложено ликвидировать «двоеглавие», размывающее полномочия руководителя местного самоуправления между главами администрации и органа представительной власти, а также разработать собственную, причем первую в СКФО, рейтинговую систему для муниципальных глав.
«Ты дал нам надежду»
Затеяв полное обновление управленческой команды, Тамерлан Агузаров пошел на нетривиальный, но рискованный ход — пригласил в высший эшелон власти большое число бизнесменов.
Новым главой правительства Северной Осетии стал Вячеслав Битаров, основатель группы компаний «Бавария», известной по одноименной марке пива; министром сельского хозяйства была назначена Римма Дзицоева, руководитель крупного сельхозпредприятия «Де-Густо»; министром промышленной и транспортной политики, а затем главой администрации Владикавказа — Борис Албегов, представитель известной в Северной Осетии бизнес-династии.
Рискованным этот эксперимент Тамерлана Агузарова был потому, что предыдущие опыты привлечения состоявшихся бизнесменов во власть на Северном Кавказе были не слишком успешными. Достаточно вспомнить политическую траекторию таких известных предпринимателей, как Хазрет Совмен (экс-президент Адыгеи), Арсен Каноков (бывший глава Кабардино-Балкарии), Мухтар Меджидов (бывший премьер-министр Дагестана) и ряда других.
Однако Тамерлан Агузаров исходил из того, что именно люди, знающие реальную экономику, могу помочь родной республике выйти из затяжного экономического кризиса.
«Приход в государственные и муниципальные органы власти людей, имеющих опыт управления успешными предприятиями, может оказать положительное влияние на экономическое развитие республики, — заявил в одном из интервью Агузаров. — И еще хочу внести ясность: не бизнесмены пришли во власть, а власть позвала их поработать на республику. И я, пусть на этот счет ни у кого не будет сомнений, не допущу слияния власти и бизнеса».
При этом и сам Тамерлан Агузаров, и члены его команды не раз подчеркивали, что новому правительству дан испытательный срок — ровно год с момента формирования. Похоже, что первоначально набранный темп главу Северной Осетии устраивал.
«Думаю, еще два-три месяца, и система работы будет налаживаться. Тогда, может быть, некоторые воскресенья станут выходными», — заметил Агузаров в ноябре прошлого года. Но спустя три месяца команда осталась без своего лидера.
В то же время в «наследство» от покойного главы республики его соратникам остался важный принцип — говорить с народом напрямую, «через головы» элиты.
«Я как системный человек говорил ему, что нам надо опираться на людей с ресурсами, которые нам будут полезны, — рассказывает человек из близкого окружения Тамерлана Агузарова. — Но он первый за мою практику и на памяти людей, которые старше меня, начал опираться на простых граждан».
Самый запомнившийся случай высоких человеческих качеств Тамерлана Агузарова — трагическая история с гибелью жителя Владикавказа Владимира Цкаева, который был избит сотрудниками полиции, а затем скончался в одной из больниц.
После того как его родственники организовали митинг у стен дома правительства республики, Тамерлан Агузаров немедленно вышел к ним и пообещал, что виновные будут наказаны. Это обещание не осталось на словах: уже через несколько дней министр внутренних дел Северной Осетии Артур Ахметханов, имевший репутацию несменяемого, был вынужден подать в отставку.
«Самое главное достижение Агузарова — очищение имиджа власти, — говорит еще один собеседник, близкий к покойному главе Северной Осетии. — Недаром на плакатах, появившихся на улицах Владикавказа в день похорон Тамерлана Кимовича, была надпись «Ты дал нам надежду». Надежду на то, что власть может быть близка к народу, лишена цинизма и безответственности, соответствовать представлениям большой части населения о личной скромности и адекватности».
Искренние соболезнования Тамерлану Агузарову выразили и жители соседней Ингушетии, с которой у Северной Осетии, как известно, крайне непростые отношения. Вот лишь несколько выдержек с ингушских интернет-форумов:
«Высокопорядочный, культурный, воспитанный, высокообразованный — вот все, что я могу о нем сказать. Он был образцом всего земного в хорошем смысле слова. Наверное, такие люди больше нужны Аллаху, чем земным», — пишет житель Ингушетии Магомед.
«Должное нужно отдать: справедливый и хороший мужик был, я его лично знал, простой, не высокомерный и много положительных качеств было у него. Сочувствую его родным и близким», — добавляет житель села Базоркино.
«Чучхе» по-осетински
Лейтмотивом экономической политики Тамерлана Агузарова стал поиск возможностей для развития республики, которые прежде не были задействованы. Прежде всего речь шла о пополнении республиканского бюджета налогами, поскольку именно здесь симптомы системного кризиса оказались наиболее глубокими.
«Мы не просто банкроты, а намного хуже», — так охарактеризовал ситуацию в бюджетной сфере депутат парламента республики Станислав Кесаев.
Тему налогов Тамерлан Агузаров поднял уже в первые дни во главе республики, подвергнув резкой критике местных латифундистов и владельцев рынков в своем выступлении в парламенте. Его тут же предупредили, что многие из этих людей сидят прямо перед ним и могут не проголосовать за его кандидатуру на предстоящих выборах, но это, разумеется, Агузарова не остановило.
«Его убеждали, что из-за его жесткой позиции, многие продавцы уходят с рынков, и тогда он сам, без охраны, из дома поехал на рынок «Викалина», ходил по рядам и говорил с людьми. Он вообще часто этим охрану донимал», — вспоминает человек из окружения Агузарова.
«Сбор налогов — это абсолютно выполнимая процедура, — говорил Тамерлан Агузаров. — Меня никто не убедит в том, что она может навредить населению, поэтому попытки некоторых крупных предпринимателей переложить ответственность на своих работников и манипулировать ими в стремлении продолжать укрывать налоги ни к чему не приведут».
Не менее жестко был поставлен вопрос по ситуации с землепользованием.
«Первоочередная задача региона — перестать быть «кукурузной республикой», когда большая часть земель сельхозназначения используется для выращивания этой культуры для спиртовой и водочной промышленности», — заявил Агузаров еще в должности врио главы Северной Осетии, напомнив, что по значительной части сельхозземель годами не поступает арендная плата.
По сути Тамерлан Агузаров начал с того, что в свое время пришлось делать Владимиру Путину, став президентом России в 2000 году, — с инвентаризации имеющихся ресурсов, чтобы понять реальные пределы собственных сил.
В случае с Северной Осетией оказалось, что резервы для внутреннего роста довольно внушительны. Например, только на госзакупках медикаментов и продуктов питания в прошлом году бюджету республики удалось сэкономить более 180 млн рублей.
Это стало возможным в первую очередь благодаря принципиальному изменению подхода к процессу закупок.
«Так как мы договорились работать честно, хочу затронуть неприятный вопрос, — заявил Вячеслав Битаров в одном из выступлений в парламенте республики. — Если у кого-то есть фирмы или интересы по закупкам, обращайтесь в управление по закупкам. Меня прошу не беспокоить этими вопросами. Я ими заниматься не буду. Может, до сих пор было принято так делать в этом кабинете, но сейчас я не буду распределять тендеры. Мы договорились, что они будут честно разыгрываться».
Но даже несмотря на критическую ситуацию в бюджете республики, Тамерлан Агузаров смог найти возможности для развития социальной инфраструктуры Северной Осетии — более того, благодаря его усилиям удалось быстро начать работу на объектах, которые давно превратились в долгострои либо годами требовали ремонта. Это и здание филармонии во Владикавказе, и республиканский Дворец детского творчества, и ряд объектов здравоохранения, образования и т.д. Эти объекты упоминаются во многих соболезнованиях Тамерлану Агузарову жителей Северной Осетии и Ингушетии. 
Тем не менее нескольких месяцев оказалось явно недостаточно для того, чтобы переломить ситуацию в социально-экономической сфере. В опубликованном на днях исследовании качества жизни в российских региона РИА «Рейтинг» Северная Осетия по итогам 2015 года заняла 59-е место, тогда как годом ранее находилась на 45-м.
http://kavpolit.com/articles/zavety_aguzarova-23794/