Вадим Цаликов: промежуточные итоги надо подводить чаще

12 августа свой полувековой юбилей отмечает известный осетинский и российский кинорежиссер, сценарист Вадим Цаликов, уже более 25 лет работающий в Москве:

— Вадим, бытует мнение, что в жизни человека есть только один юбилей — 50 лет. Как ты считаешь, насколько это мнение правомерно? Опережая твой ответ, скажу, что лично я с этим мнением солидарен и вот почему: духовно, нравственно человек может расти бесконечно и юбилеи здесь вообще ни при чём, но однажды, когда ты ещё совсем не стар, но уже вовсе не молод, нужно остановиться, оглянуться, подвести промежуточные итоги, сделать выводы, а если необходимо, то и отчитаться перед людьми и жить дальше уже по-другому… Говорят, что 50-летие для этого наиболее подходящий рубеж..?
— Я не подхожу к этой дате столь глобально. Быть может просто потому, что не совсем еще ее осознаю… И по моему мнению, промежуточные итоги надо подводить чаще , лучше каждый год: снял в течение года картину — уже есть повод для осмысления. Видишь, чего хотел достичь и что получилось, а что может быть не удалось и по каким причинам. Не хочется откладывать свои раздумья о жизни на потом, на определенную итоговую дату. Тут просто следует чаще вспоминать, что ты, как любой человек, смертен и смертен порой неожиданно… А вот то, чего ты уже добился, тот самый промежуточный итог, может подсказать тебе в правильном ли направлении ты движешься и что действительно надо менять в своей жизни… Повторюсь, в моем случае, критерием пройденного пути являются мои картины, поскольку в них пытаешься вложить и свои определенные взгляды и найти ответы на многие вопросы. В этом смысле, значимыми рубежами для меня стала, в первую очередь, бесланская тетралогия, а также созданный за последние годы цикл фильмов, посвященный нашим соотечественникам в Бельгии. Беслан вообще задал некий переломный вектор, поскольку само тяжелейшее трагическое событие в нашей истории, судьбы людей, прошедших через эти испытания, судьбы моих героев заставили меня пересмотреть многие жизненные принципы, в чем-то и само отношение к жизни. Звучит может быть и пафосно, но для меня, поверь, очень точно. Да и, пожалуй, не только для меня. С долей здорового скептицизма отношусь к оценкам картин зрителями, но мне хорошо запомнилась фраза из письма, которое я получил после показа «Граждан Беслана»: «благодаря Вашей героине я поняла, что я должна сделать в этой жизни…» Тем не менее, часто приходишь к выводу, что многие из нас так до конца и не осознали, что произошло с нами в сентябре 2004 — го…
— Когда смотришь твои картины, замечаешь, как точно и аккуратно ты общаешься со своими героями, раскрываешь их. Здесь чувствуется не только очень точный профессиональный подход, но и подлинное уважение и любовь к ним…
— Добавлю, и к профессии, за то, что она подарила мне в разные годы встречи с удивительными людьми. Не могу перечислить всех, но в первую очередь, это Ирбек Кантемиров — великий человек и великий артист, руководитель легендарной труппы «Джигиты Али Бек». Для меня он является эталоном профессионального совершенства, человеческого достоинства и порядочности. Этому не грех было бы поучиться современному молодому поколению. Недавно ушел из жизни другой мой герой Густав Мольс — бельгиец, родившийся в России и покинувший ее вместе с родителями в 37-ом . Прожив оставшуюся жизнь в бельгийской колонии в Африке, а затем в Брюсселе, он сохранил любовь к стране, из которой вынужден был уехать и передал эту любовь своему сыну, который вернулся в Москву. Кермен Суменов, которому я посвятил свой новый фильм по-новому раскрылся для меня в воспоминаниях его учеников и друзей. И таких героев было много, настоящих героев…Так что, можно сказать, что и они являются некой точкой отсчета в жизни режиссера-документалиста…
-Хочу вернуться к Бесланской теме. Ты снял четыре картины о трагедии. Хорошо помню премьеры фильмов в «Русском зарубежье» и особенно, заключительного — «Беслан. Память», когда по окончании картины зал встал и молча стоял несколько минут. Знаю, что было много показов этих фильмов в учебных заведениях в разных городах России. Как воспринимают такое кино школьники и студенты?
— Просто приведу примеры. У нас были показы и в школах для трудновоспитуемых подростков, и в столичных привилегированных гимназиях и лицеях. И география показов и возраст учеников тоже был разным. И везде наблюдалась одна и та же картина. Школьники, поначалу пришедшие на просмотр как на некое для себя развлечение, через некоторое время забывали о своих играх в гаджетах, забывали об общении друг с другом. В аудиториях воцарялась напряженная тишина. Когда ребята выходили с этих просмотров, у них были совершенно другие глаза, кто-то не мог сдержать эмоции. Благодарили нас за увиденное и сознавались в том, что ничего не знали об этой трагедии. Многие потом сами находили время и желание, чтобы написать письма своим сверстникам в далекий для них Беслан, об этом мне потом рассказывали мои герои. Думаю, что в этом есть определенный момент истины, для чего я и снимал это кино.
-Кто повлиял на тебя из режиссёров мирового кино? И как ты сам сегодня оцениваешь это влияние? Было ли чьё-то влияние негативным?
— Сложно ответить, поскольку это будет достаточно объемный список. В разные моменты творческого становления он менялся, но возглавляли его всегда Андрей Тарковский, Годфри Реджио и Артавазд Пелешян . Для меня, имеющего художественное образование, на первом месте всегда выступала изобразительная ткань картины, которая в творчестве этих мастеров совершенна. У Пелешяна, это еще и удивительная образная национальная поэтика, такая редкая для современного документального кино. На мой взгляд, культура композиции кадра, цветовые и тональные отношения не менее важны и в пространстве неигрового кино, как и драматургия . Режиссеры — документалисты, часто об этом забывают, перекладывая «содержание картинки» только на оператора и соответственно имеют определенный результат. Что касается второй части вопроса, во-первых, на меня трудно негативно влиять, во-вторых, позитивное влияние хорошего кино часто помогает игнорировать негатив плохого…
— Когда-то я прочитал у Милоша Формана, что режиссер всегда находится в состоянии мечты о главном фильме, которая может никогда и не осуществиться, и из приходящих к нему тем, в которые он влюбляется и делает кино… Классик утверждает, что это и есть жизнь режиссёра. Согласен ли ты с этим?
— Трудно не согласиться с классиком . Но мне кажется, что это определение в большей степени подходит для игрового кино. Повторюсь, но думаю, что в документальном важен тот момент, когда жизнь дарит тебе возможность общения с удивительным героем, которого ты способен раскрыть, а не только «присесть» рядом с ним. Я как-то не задумывался о главном фильме, но благодарен судьбе, что у меня есть такие герои …

-Главная тема твоего творчества, как мне кажется, это тема Родины. Ты любишь Осетию и никаких дополнительных комментариев это не требует. Но есть ли какой-то главный вопрос, касающийся твоей земли, твоего народа, на который ты ищешь ответ?
-Наверно, можно назвать счастливым того, кто знает такой вопрос, тем более ответ на него. Только такой счастливец должен еще осознавать всю степень ответственности, которую он на себя при этом берет… Я просто стараюсь снимать фильмы о том, что меня волнует и что, как мне кажется, важно для моих друзей и моих знакомых, близких, живущих не только в Осетии, но и далеко за ее пределами … У нас много достойных старших, которые, к сожалению, уходят и о них хочется размышлять и рассказывать в первую очередь, поскольку это поколение несет в себе ценную генетическую память, которая будет передаваться из поколения в поколение. И очень надеюсь, и желаю того, чтобы не возникало новых поводов для трагических тем, с которыми мне уже пришлось однажды столкнуться…
— Большое тебе спасибо и новых картин, которые мы от Тебя всегда ждем.
Интервью вел кинорежиссер и сценарист, лауреат отечественных и международных кинофестивалей, Президент Международного кинофестиваля «Русское зарубежье» Сергей Зайцев.