Генеологичечские предания о происхождении фамилий высшего сословия Балкарии и Карачая

(Доклад, заслушанный на международной научной конференции «Генеалогия народов Кавказа. Традиции и современность». Владикавказ, 6 июня, 2009)

Балкарцы и связанные с ними общностью происхождения карачаевцы проживают в высокогорной части Центрального Кавказа. Балкарцы живут с восточной стороны Эльбруса, а карачаевцы в его западных отрогах. Балкарцы занимают четыре горных ущелья — Черекское, Хуламо-Безенгиевское, Чегемское, Баксанское, а также верховья р. Малки. Карачаевцы обжили верховья Кубани и ее притоков — Теберды, Зеленчука [1].

К моменту официального вхождения Балкарии (1827г.) и Карачая (1828г.) в состав Российского государства общественный строй карачаево-балкарцев характеризуется как феодальный. Исследователи отмечают, что наличие некоторых форм феодальных отношений в Балкарии фиксируется не позднее, чем в XIV-XV веках [2]. Особенностью социальной структуры Карачая и Балкарии XIX столетия была ее крайняя выработанность и законченность. Так, известный российский кавказовед М.М. Ковалевский по этому поводу писал: «Взаимные отношения сословий определены с большой точностью, время отбывания отдельных повинностей и платежи установлены раз навсегда и неизменно» [3].
Высшим сословием карачаево-балкарцев являлись князья, именовавшиеся терминами бий (с карачаево-балкарского — князь) или таубий (с карачаево-балкарского — горский князь) [4].

О происхождении балкарских княжеских династий в народе сохранились генеалогические предания, представляющие несомненный интерес для исследователей. Наибольшее количество княжеских родов было сосредоточено в Черекском ущелье. Наиболее знатными и влиятельными князьями там считались потомки легендарного Басиата, по имени, которого грузины это общество называли Басианией [5]. Известный российский кавказовед второй половины XIX века профессор В.Ф. Миллер записал в Балкарии несколько вариантов предания о происхождении Басиата. Согласно первому варианту, записанному со слов таубия хаджи Шаханова, Басиат и его родной брат Баделят являлись прямыми потомками Чингис-хана, внуками его сына хана Барака и сыновьями хана Джанибека.

Впрочем, сам Миллер более правдоподобным считал другое предание, записанное им со слов таубия Абаева. Эфенди Абаев сообщил ему, что братья Басиат и Баделят являлись осиротевшими сыновьями одного крымского вельможи, которые вынуждены, были покинуть Крым и уйти на Кавказ из-за притеснений своего родного дяди. Первоначально братья поселились на р. Куме, а оттуда перешли на территорию Балкарии в местность Къашха-тау. Там они расстались: Басиат остался в Балкарии и поселился около аула Кюннюм, на левом берегу Черека, а Баделят ушел в Северную Осетию (Дигорию), где стал родоначальником дигорских феодалов баделятов [6].

Предания о единстве происхождения Басиата и Баделята отчетливо фиксировались в XIX столетии и у дигорских князей [7]. Современные осетинские исследователи время появления Баделята в Дигории обозначают рубежом XV-XVI вв. [8].

Николай Харузин, посетивший Балкарию в 80-х годах XIX столетия и также записывавший предания о Басиате сообщал, что тот сумел покорить местное население и долго правил в Балкарии. Под старость он почувствовал тоску по родине и, оставив своих сыновей в Черекском ущелье, возвратился в Крым [9]. К потомкам Басиата в Черекском ущелье относились следующие княжеские фамилии: Абаевы, Айдаболовы, Амирхановы, Биевы, Боташевы, Джанхотовы, Кучуковы (ветвь Абаевых-М.Б.) и Шахановы [10].
Помимо потомков Басиата в Черекском ущелье к княжескому сословию относились фамилии Мисаковых, Жаноковых (Заниюковых), Бикановых и Темиркановых.

О происхождении Мисаковых довольно интересные сведения оставил первый балкарский историк Мисост Абаев, писавший, что их родоначальник — Мисака, «неизвестный человек» прибыв в Балкарию, остановился на правах гостя в семье местных правителей девятерых братьев Малкаровых. Подружившись с этими братьями, Мисака ходил вместе с ними на охоту и против неприятелей, всегда отличаясь умом и храбростью, чем привлек к себе внимание и любовь единственной сестры братьев Малкаровых. Братья, однако, были против породнения с пришельцем неизвестного происхождения, в результате чего сестра Малкаровых и Мисака пошли на их убийство. После уничтожения братьев Малкаровых Мисака женился на их сестре, завладел их землей и имуществом и подчинил своей власти жителей селения Сауту. Эти события происходили незадолго до появления в Балкарии Басиата [11].

Сведения М. Абаева несколько дополняют данные В.Ф. Миллера. Миллер отмечал, что Мисака жил первоначально на Кумыкской плоскости с князьями Таймазовыми, после ссоры, с которыми увел у них лошадь къашха (лошадь с лысиной на лбу — М.Б.) и приехал в Балкарию. Мавзолей (кешене) Мисаки находился у горы Къашха-тау, которая будто-бы и получила такое название из-за лошади, похищенной им у Таймазовых [12].

Вместе с тем в совместной работе с М.М. Ковалевским Миллер привел и другой вариант предания о родоначальнике Мисаковых и Басиате. В частности, там отмечается, что Мисака до поселения в Балкарии был вассалом у Басиата, проживавшего со своим братом Баделятом в Маджаре. Именно Мисака пригласил Басиата на новые места, когда узнал о его стесненном положении на родине, но поставил условие, что в Балкарии они будут обладать равными сословными правами [13].
О происхождении таубиев Жаноковых, которых сами балкарцы называют Заниюковыми, в материалах сословно-поземельной комиссии Терской области отмечается, что они являлись потомками Басиата [14]. Нам представляется, что подобное утверждение не соответствует действительности. Очевидно, что если бы это было так, то Мисост Абаев, прямой потомок Басиата обязательно отметил бы это в своем труде.

Имеются сведения, что родоначальник Жаноковых, обосновавшийся в местности Зылги, прибыл в Черекское ущелье из «Борагана» [15]. Современный балкарский исследователь Ю.Н. Асанов предполагает, что местность «Бораган» откуда прибыли Жаноковы, может быть связана с тюркским владением Брагуны, располагавшимся в период средневековья в междуречье Сунжи и Терека [16].

Определенную информацию о происхождении Жаноковых может дать заявление начальнику Георгиевского округа от 24 февраля 1872г. жителей кабардинского селения Джанхотово Муссы и Шеретлуко Жаноковых, в котором сказано: «Происходя из Горских Таубиев и в давнее время переселились из Балкарии в Кабарду и хотя по переселении нашем мы считались наравне узденей Тамбиевых, Кудинетовых и Анзоровых брат же наш Алибек Женоков и родственники Мисаковы проживают в Балкарии и считаются Таубиями…» [17].

Можно предположить, что выделение Жаноковыми в качестве «родственников» только Мисаковых и замалчивание родственных взаимоотношений с другими княжескими фамилиями Балкарии является не случайностью, не проявлением забывчивости, а указанием на их общее происхождение именно с таубиями Мисаковыми.

К сожалению, о происхождении фамилий Бикановых и Темиркановых имеются довольно скудные сведения. Мисост Абаев о них писал: «Существуют таубиевские фамилии Темиркановы и Бикановы — потомки Мимбулата, но не Басиата» [18]. Представляется, что Бикановы и Темиркановы стали феодалами в Балкарии еще до появления там Басиата или в скором времени после него, что прослеживается по материалам осетинских родословных. Так, в них отмечается, что родной племянник Басиата Кубати Баделятович был женат на балкарской княжне Бикановой, а его внучатый племянник Аслан-Гирей Чегемович — на княжне Темиркановой [19].

Следующим, после Черекского ущелья, по количеству княжеских родов в Балкарии являлось Чегемское. Там их было четыре: Балкаруковы, Барасбиевы, Кучуковы и Келеметовы.
Происхождение первых трех фамилий зафиксировано в 80-е годы XIX столетия известным русским кавказоведом академиком М.М.Ковалевским. Ковалевский отмечал, что их предок Анфако Болотуков являлся выходцем из адыгского племени абадзехов, который первоначально поселился в Баксанском ущелье Балкарии. Из Баксанского ущелья внуки Анфако от его сына Ипара — Бай-Мурза и Джан-Мурза перебрались в Чегемское, правителем которого в то время был князь Бердыбий. Братья Болотуковы были радушно встречены Бердыбием и стали пользоваться его расположением.

После смерти Бердыбия, пришельцы, воспользовались малолетством его сына Рачкау, и захватили власть в Чегемском обществе в свои руки. Согласно сведениям Ковалевского, братья Болотуковы прибыли в Чегем приблизительно в XVI столетии [20]. От старшего брата Бай-Мурзы произошли впоследствии таубии Барасбиевы и Кучуковы, а от младшего — Балкаруковы.

Сведения о происхождении таубиев Келеметовых в начале XX века привел Н.П. Тульчинский, писавший, что их родоначальником являлся выходец из Дигории [21]. Вместе с тем можно отметить, что часть исследователей считает, что Келеметовы своим генезисом восходят к родоначальнику трех других княжеских фамилий Чегема — Анфако Болотокову [22].

В Хуламском обществе Балкарии представителями княжеского сословия являлись таубии Шакмановы. О происхождении Шакмановых также имеется несколько версий. По одной из них Шакмановы являлись потомками Басиата [23], а по другой их предок прибыл в Балкарию из Осетии. Так, Н.П. Тульчинский отмечал, что они, также как и Келеметовы, являлись выходцами из Дигории [24]. Сведения о происхождении Шакмановых из Осетии приводит и З.Д. Гаглойти, которая пишет, что в селении Тара, расположенном в Архонском ущелье, проживали потомки некоего Хунарвада. Впоследствии часть из них покинула это ущелье и ушла в другое место. Так, Слоновы и Дударовы ушли в Тагаурское ущелье, где сумели примкнуть к высшему сословию тагаурцев — тагиатам, а их родственники Шакмановы выселились в Балкарию. Впрочем, Гаглойти отмечает, что сам Хунарвад по происхождению был не осетином, а ногайцем [25].

В Безенгиевском обществе к сословию таубиев принадлежали князья Суюнчевы, утверждавшие, что их предок прибыл на Кавказ из Крыма. В документах сословно-поземельной комиссии Терской области отмечается, что Суюнчевы выводили свое происхождение от некоего Барак-хана, к которому возводили свою генеалогию и брагунские (кумыкские) князья [26]. В связи с этим нам кажется, что имеет смысл привести сведения о происхождении брагунских князей. В «Очерке сословного строя в горских обществах Терской и Кубанской областей», составленном во второй половине XIX века, записано: «Брагуновские князья Таймазовы объясняют свое происхождение так — более трехсот лет тому назад, во время раздоров, возникших между крымскими ханами, предок Таймазовых — Борохан (Барак-хан — М.Б.), принадлежавший к роду крымских ханов, ушел из Крыма на Кавказ с подвластным ему народом, в числе 1700 кибиток, и поселился первоначально возле Дербента, но подавленный персиянами принужден был удалиться оттуда и избрал со своим народом у слияния р. Сунжи с р. Терек на настоящем месте нахождения аула Брагуны» [27].

Интересно, что в преданиях, зафиксированных, в Балкарии в 50-х годах прошлого столетия, указывалось, что Суюнчевы прибыли туда именно из местности «Бораган», т.е. из Брагунов [28]. Таким образом, можно предположить, что процесс переселения предков Суюнчевых в Безенги проходил в несколько этапов: Крым — Дербент — Брагуны — Безенги. Причем, сами Суюнчевы сохранили в памяти место своего первоначального проживания — Крым. Одним из подтверждений крымского происхождения Суюнчевых можно считать сведения, приводимые в конце XIX столетия В.Я. Тепцовым, который писал о внешнем виде князей Безенги: «…они, несомненно, татарского происхождения» [29].
Потомками Барак-хана являлись также и представители княжеской фамилии Баксанского ущелья Балкарии — Урусбиевы. Согласно народным преданиям, малолетний Чепелеу Урусбиевич Суюнчев, вследствие раздоров с родственниками по отцу вынужден был покинуть Безенги, и ушел вместе с матерью к ее родственникам в Чегемское ущелье. Когда Чепелеу повзрослел, то переселился на жительство в Баксанское ущелье, где он сам и его потомки стали правителями. За потомками Чепелеу закрепилась фамилия Урусбиевы [30]. Переселение Урусбиевых в Баксанское ущелье произошло предположительно во второй половине XVIII столетия [31].

Анализ генеалогических преданий Суюнчевых, Урусбиевых и княжеских династий Черекского ущелья, выводивших свое происхождение от Басиата и Мисаки, позволяет прийти к выводу об их общих составляющих, к которым относятся: 1) наличие в преданиях басиатидов, Суюнчевых и Урусбиевых в качестве предка Барак-хана; 2) упоминание одних и тех же мест проживания до переселения — Крыма и Брагунов.

Вместе с тем, предположение об общем происхождении басиатидов, Суюнчевых и брагунских князей Таймазовых позволяет объяснить и некоторые противоречия в генеалогических преданиях балкарских князей. Так, уже отмечалось, что по одному из вариантов преданий князья Мисаковы являлись до их переселения в Балкарию подвластными кумыкских князей Таймазовых, а по другой — Басиата и его брата Баделята. Наличие близких родственных взаимоотношений Басиата с Таймазовыми устраняет это противоречие, так как в этом случае Мисака мог быть их общим подвластным. Своеобразным подтверждением сохранявшихся еще длительное время после переселения Басиата в Балкарию близких взаимоотношений между его потомками и князьями Таймазовыми может служить известная балкарская историко-героическая песня первой половины XVII в. «Кайсыны» [32].

В этой песне сообщается, что к балкарским князьям Тазритовым (ветвь Айдаболовых-М.Б.) прибыли гости из Брагун, которых встретили «как самых почетных людей». Причиной приезда гостей являлась просьба о наделении их дорогими подарками — невольниками. Для выполнения этой просьбы Тазритовы совместно с князьями Абаевыми и Урусбиевыми, собрав дружину, совершили набег на Имеретию, в результате которого погибли многие его участники, в том числе и Кайсын Тазритов — герой песни [33]. Заметим, что в набеге на Имеретию приняли участие князья, которые по нашему предположению, были связаны с правителями Брагунов общим происхождением.

В Карачае к княжескому сословию относились представители трех фамилий: Крым-Шамхаловых, Дудовых и Карабашевых [34]. Все эти фамилии в той или иной степени своим генезисом были связаны с легендарным предводителем карачаевцев — Карчой, о происхождении которого зафиксировано несколько преданий. По одному из них он являлся выходцем из Крыма [35]. В другом предании эта информация корректируется и там отмечается, что Карча, родственник некоего Аксак-Султана, был выходцем из Турции, первоначально переселившимся в Крым, а уже оттуда проникшим на Северный Кавказ [36].

Согласно сведениям, зафиксированным во второй половине XIX столетия, первым браком Карча был женат на девушке из сословия султанов (кавказские потомки крымских Гиреев — М.Б.), от которой у него имелся сын Дуда, предок князей Дудовых [37]. От третьей жены Карчи родился сын Балта, ставший родоначальником князей Карабашевых [38].
Предания утверждают, что Крым-Шамхал, родоначальник Крым-Шамхаловых, прибыл к Карче в тот момент, когда карачаевцы еще проживали в Баксанском ущелье. У карачаевцев в этот период были серьезные осложнения с известным кабардинским князем Кази (погиб в 1615г.-М.Б.). Крым-Шамхал вмешался в кабардино-карачаевскую распрю и способствовал примирению сторон.

После этих событий Карча выдал замуж за Крым-Шамхала свою дочь Кюнсулю, и тот остался жить в Карачае навсегда. Еще при своей жизни Карча, несмотря на то, что у него имелись собственные сыновья, завещал, чтобы власть над карачаевцами после его смерти перешла в руки Крым-Шамхала. Подобное завещание Карчи объясняется тем, что Крым-Шамхал не только происходил из знатного рода, но он и его потомки всегда отличались важнейшими качествами правителя периода феодализма — быть первыми как на войне, так и в мирное время [39].

Настоящее имя Крым-Шамхала приводится в фольклорных произведениях балкаро-карачаевцев. Так, в известной песне «Каншаубий» отмечается, что родоначальника Крым-Шамхаловых звали Бекмурза [40].

Относительно этнического происхождения Крым-Шамхаловых существует несколько версий. Одна из них утверждает, что их предок Шамхал прибыл в Карачай из Крыма, в связи, с чем и возникла приставка к их фамилии «Крым» [41]. Вместе с тем довольно значительное количество карачаево-балкарских фамилий, выводивших свое происхождение из Крыма, но не имеющих приставки «Крым», вызывает недоверие к данной версии.

Согласно другой версии основатель рода Крым-Шамхаловых прибыл в Карачай из Дагестана. Так, в 1879г. Г. Петров писал про представителей рода Крым-Шамхаловых: «Теперешние члены этой фамилии считают себя отраслями фамилий владетельных Шамхалов Тарковских Дагестанской области…» [42].

Шамхалом называли главу самого крупного политического образования Дагестана, объединявшего в своем составе помимо основного кумыкского населения и некоторые другие дагестанские этносы [43]. Термином же «крым-шамхал» называли прижизненно назначаемого наследника шамхала [44].

Своеобразным подтверждением происхождения князей Крым-Шамхаловых от кумыкских правителей могут служить сведения, приводимые известным советским кавказоведом Л.И. Лавровым, который сообщал, что правитель кумухской деревни Табахлу Махди-Шамхал (1729-1783) посещал Карачай, где помогал карачаевцам бороться с какими-то внешними врагами. Л.И. Лавров особо подчеркивал, что подобная взаимопомощь могла быть следствием контактов Крым-Шамхаловых со своими дагестанскими родственниками [45].

Следует отметить, что данная точка зрения находит сторонников и в среде современных кумыкских авторов [46]. Таким образом, версия о дагестанском (кумыкском) происхождении князей Крым-Шамхаловых представляется нам более убедительной.

Завершая данное исследование, можно прийти к следующим выводам: 1) анализ генеалогических преданий о происхождении фамилий высшего сословия балкарцев и карачаевцев представляет несомненный научный интерес; 2) в генеалогических преданиях о происхождении балкаро-карачаевских аристократических фамилий присутствует распространенное у большинства феодальных родов стремление поиска реальных или легендарных основателей этих родов за пределами современной им родины; 3) генеалогические предания о происхождении фамилий высшего сословия балкарцев и карачаевцев содержат сведения об их этнокультурных контактах с представителями различных этнических групп, как-то: тюрками, адыгами, осетинами и др.

Примечания

1. Кузнецова А.Я. Народное искусство карачаевцев и балкарцев. Нальчик, 1982, с.16.
2. Батчаев В.М. Балкария в XV — начале XIX вв. М., 2006, с. 76.
3. Битова Е.Г. Социальная история Балкарии XIX века: (Сельская община). Нальчик, 1997, с.42.
4. Там же; Хатуев Р.Т. Карачай и Балкария до второй половины XIX века: власть и общество // Карачаевцы и балкарцы (этнография, история, археология). М., 1999, с.154.
5. Гюльденштедт И. А. Путешествия господина академика И. А. Гюльденштедта через Россию и по Кавказским горам в 1770, 1771, 1772 и 1773 годах // Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XIII-XIX вв. Нальчик, 1974, с. 207.
6. Миллер В. Ф. Терская область. Археологические экскурсии (Извлечение) // Балкария: Страницы прошлого. Вып.3. Нальчик, 2006, с. 93, 94.
7. Скитский Б. В. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1978, с. 73.
8. Гутнов Ф. Х. Генеалогические предания осетин как исторический источник. Орджоникидзе, 1989, с. 66.
9. Харузин Н. По горам Северного Кавказа (Извлечение) // Балкария: Страницы прошлого. Вып.3. Нальчик, 2006, с. 123.
10. Миллер В. Ф. Указ. раб., с. 94.
11. Абаев М.К. Балкария // Азаматов К. Г., Хутуев Х. И. Мисост Абаев: общественно-политические взгляды. Нальчик, 1980, с. 92.
12. Миллер В. Ф. Указ. раб., с. 98.
13. Миллер В., Ковалевский М. В Горских обществах Кабарды // Карачаево-балкарский фольклор в дореволюционных записях и публикациях. Нальчик, 1983, с.107, 108.
14. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК), ф.-348, оп.-1, д.-8, л.-40.
15. Соттаев А. Х. Некоторые вопросы истории балкарского языка // Ученые записки Кабардино-Балкарского научно-исследовательского института. Нальчик, 1959, Т. XIV, с. 252.
16. Асанов В. Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик, 1990., с. 139.
17. ГАКК, ф.-348, оп.-1, д.-7, л.-40.
18. Абаев М. К. Указ. раб., с. 100.
19. Баразбиев М.И. Этнокультурные связи балкарцев и карачаевцев с народами Кавказа в XVIII — начале XX века. Нальчик, 2000, с. 38.
20. Калоев Б. А. М. М. Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979, с. 172-175.
21. Тульчинский Н.П. Пять горских обществ Кабарды // Терский сборник. Владикавказ, 1903. Вып. 5, с. 164.
22. Асанов В. Н. Указ. раб., с. 141.
23. ГАКК, ф.-348, оп.-1, д.-8, л.-40.
24. Тульчинский Н.П. Указ. раб., с. 164.
25. Гаглойти З. Д. Очерки по этнографии осетин. Тбилиси, 1974., с. 131.
26. ГАКК, ф.-348, оп.-1, д.-8, л.-40.
27. Архив Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований, ф.-1, оп.-2, д.-26, л.-81.
28. Соттаев А. Х. Указ. раб., с. 252.
29. Тепцов В. Я. По истокам Кубани и Терека // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Тифлис, вып. 14, 1892, с. 172.
30. Абаев М. К. Указ. раб., с. 96.
31. Асанов Ю. Н. Указ. раб., с. 143.
32. Там же, с.140.
33. Там же, с. 141.
34. Думанов Х.М., Думанова Ф.Х. Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев в XV-XIX вв. Майкоп, 1997, с. 260.
35. Алиев У. Д. Карачай. (Карачаевская автономная область). Историко — этнологический и культурно — экономический очерк. Черкесск, 1991, с. 49.
36. Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания, ф.-262, оп.-1, д.-71, л.- 109.
37. Там же, л. — 116.
38. Там же.
39. Баразбиев М.И. Генеалогия Ислама Крым-Шамхалова // Генеалогия Северного Кавказа. Нальчик, №4, 2002, с. 78, 79.
40. Там же, с.79.
41. Алейников М. Карачаевские сказания // Карачаево-балкарский фольклор в дореволюционных записях и публикациях. Нальчик, 1983, с. 105.
42. Баразбиев М.И. Указ. раб., с.42.
43. Гаджиева С.Ш. Кумыки. Историко-этнографическое исследование. М., 1961, с.46.
44. Там же, с. 49.
45. Баразбиев М.И. Указ. раб., с.42.
46. Алиев К.М. Дорогою тысячелетий: кумыки и их этнородственные связи. Махачкала, 2004, с. 48.

 Баразбиев М.И. (Нальчик)