Казачьи полки и их вечные Шефы

В Русской армии считалось: «Полку носить Шефство великого человека — означает это оправдывать и чаще всех бывать в боях». Этой традиции посвящена книга О. В. Матвеева и Б. Е. Фролова «В вечное сохранение и напоминание славных имен».

Вышла в свет она в историческом казачьем городе, видевшем в своих стенах Атаманов и генералов Черноморского и Линейного Казачьих Войск — С. Белого, З. Чепегу, А. Головатого, А. Безкровного, Г. Засса и А. Вельяминова, чьи имена после Высочайшего пожалования в 1904 г. стали носить шесть первоочередных полков Кубанского Войска.

Десятилетиями советская историография вытравливала из нашего сознания уважение к Русской армии, гордость победами, память о ее начальниках и воинах.

В полной мере это относилось к Казачеству, славные страницы которого открывались цензурой строго дозированно и ограничивались в основном бунтами и восстаниями против «деспотизма и царского произвола». Поэтому новая книга с отображением боевых действий казачьих полков, военной службы их Шефов, командиров, офицеров и рядовых казаков заслуживает особого внимания.

Одним из главных достоинств работы является авторское уточнение данных, касающихся истории образования полков ККВ. Дело в том, что в XIX веке происходили довольно сложные процессы частых переформирований, изменение мест дислокации и «нумерные» переименования казачьих бригад, полков и батальонов Войска.

Сведения заносились затем в справочники Военного Министерства и в хроники Императорской Главной Квартиры. Они содержат богатый фактический материал, до сего времени являются основополагающими, но не всегда отражают действительное происхождение казачьих частей. Ряд ошибок по той же проблеме наличествует и в документах Войскового Штаба ККВ.

Почти в каждом полку до 1917 г. имелись свои «Памятки» — краткие полковые истории, выпускаемые к определенным датам и юбилеям. Обычно они составлялись одним из офицеров с академическим образованием или «интересующимся военной литературой», как писалось в аттестациях. Такому офицеру давалось служебное поручение от командира полка или начальника дивизии, выделялось свободное время на работу в архивах и ознакомление с записками старших офицеров полка. Знаю об этом не понаслышке, так как мой прадед П. С. Абашкин написал такую памятку 1-го Лабинского полка, в которой большое место уделил своему Шефу — генералу Зассу. Где она теперь — неизвестно…

Именно потому полезны все даже небольшие штрихи из полковых историй, как они поданы в емких и в то же время полных очерках о 1-м Таманском и 1-м Полтавском полках.

Правда, рассказ о службе казаков в мирное время иногда приводит авторов к парадоксальным выводам. В 1886 г. 212 чинов 1-го Екатеринодарского полка выполняют в Войсковой столице «в основном комендантские и полицейские» (так в книге) функции. Хотя из расписания людей следует, что непосредственно при полицмейстере города состоял 1 казак и в ст. Троицкой (для полицейской службы) — 9. Да и кого можно отнести к комендантскому наряду: курьеров при Войсковом штабе — 4 и вестового при комендантском управлении — 1? Все остальные — Войсковые и полковые музыканты, писари, конвоец командующего войсками КавВО, вестовые в офицерской стрелковой школе, у Наказного Атамана, у командира полка, при Екатеринодарской больнице и полковой аптеке и т. д. — никак под это определение не попадают. А уж посты при арсенале, денежном ящике, пороховом погребе, в полковой канцелярии — и есть повседневные гарнизонные наряды в любом крупном городе.

Немалый интерес представляют выдержки из приказов, например, по 1-му Лабинскому полку. Если с подготовкой разведчиков нам уже приходилось сталкиваться в различных источниках, то о фактах обучения казаков иностранным (местным) языкам известно мало, и они почти не публиковались.

Большое значение имеют свидетельства о моральном состоянии казачества, его верности присяге, самоотверженных действиях против революционеров, духовности и вере, пожертвованиях казаков на украшения полковых церквей и благодарности за это начальников.

Важны такие документы, найденные О. В. Матвеевым и Б. Е. Фроловым, в сравнении с «историческими повествованиями», выходящими из-под пера современных кубанских литераторов, где кубанские же старожилы «на голубом глазу» рассказывают об «ограблении храмов Ставрополья и Кубани» белыми казачьими генералами (?!) Не имеющий в себе Бога — то и пишет…

В предисловии к книге говорится об «игнорировании местного архивного материала» (ГАКК), что приводит целый ряд изданий по казачеству к «некритическому повтору ошибок предшественников». Правда, не ясно, почему же этими архивными материалами нельзя было воспользоваться (или их там нет?) авторам, рассказывая о военной экспедиции в Персию 1-го Лабинского полка в 1909 году? И в результате повторена серьезная ошибка работы Басхановых «Линейцы», из которой следует, что по окончании похода, якобы в том же 1909-м, Лабинцы благополучно возвратились на свои квартиры.

Между тем, еще целых три года 1-й Лабинский полк участвует в боях, перестрелках и сражениях с курдами. О Лабинцах в Персии в 1911 г. пишет Председатель Совета Министров П. А. Столыпин (этот документ мы обнаружили в московском архиве); о ранении хорунжего Н. Г. Бабиева и сотнике М. А. Фостикове в 1912 г. вспоминает генерал Е. В. Масловский; 22 мая 1912 г. в серьезной схватке под Ардебилем вместе с другими частями участвуют 5 сотен полка, есаул П. С. Абашкин командует в сражении левым флангом русского отряда; в этом бою тяжелейшее ранение от удара шахсевенского кинжала получил окруженный курдами хорунжий Некрасов — сохранилось описание поединка; в Тавризе сведения о противнике Лабинцы получают от офицера-инструктора Персидской казачьей Е.В.Ш. бригады войскового старшины А. Г. Блазнова — своего будущего командира в Великой войне. В общем, материалов — масса, они опубликованы, но в книге почему-то не использованы.

Острой проблемой в современных военно-исторических трудах остается неверное написание воинских частей, почетных званий и наименований. В советское время издательствами и редакторами были установлены «образцы и правила», которым и сейчас следуют многие исследователи. Надеемся, что только досадной опечаткой можно объяснить встретившееся в книге словосочетание «лейб-гвардии казачий полк», вместо Лейб-Гвардии Казачий Е.В. полк, т. к. даже если употребление почетного наименования «л.-гв.» с маленькой буквы и неупоминание Августейшего Шефа полка ныне практикуется повсеместно, то Казачий в данном случае — название полка.

Для истории важно сохранять обороты и термины, принятые и практикуемые в описываемые периоды, даже если нас уже и отучили произносить: Генерального Штаба капитан, вышел хорунжим Л.-Гв. в Атаманский полк (именно в такой последовательности), Вторая Отечественная, или Великая (о Первой мировой войне).

Бесспорно, вроде бы, понимание того, что казачье Войско не обозначает воинское соединение (армию, какие-то войска в общем смысле), и писать его следует с заглавной буквы, а Екатеринодарцев, Кавказцев, Лабинцев, Запорожцев и т. д. (о чинах соответствующих полков) — необходимо отличать от жителей одноименных отделов, полковых округов и городов.

Интересны биографические очерки о Шефах полков, с уточнением исторических деталей в их судьбах. Логичны разъяснения о назначении С. Белого Войсковым, а не Кошевым, как считалось, Атаманом Войска верных казаков.

Конечно, у авторов существуют собственные взгляды на те или иные особенности биографий своих героев. Так, среди пороков А. Головатого упоминается: «ссужал деньги под проценты даже своим родственникам». Наверное, не стоит выставлять это как отрицательную характеристику Войскового судьи, т. к. мы сейчас не вполне представляем особенности и правила финансовых отношений между людьми той эпохи, как и во всем обществе до 1917 года.

Ничего зазорного в ссуде денег под проценты не было, это называлось «услуга за услугу», т. е. «я сейчас выручу тебя, а ты потом отблагодаришь меня». Это считалось нормальным делом.
Необходимо отметить ярко выписанный с привлечением «нестандартного набора» документальных и мемуарных источников образ генерала Вельяминова. Очерк о военачальнике, первым определившем правила боевой жизни Линейных казаков, всегда идущем в делах против горцев до конца, покорителе их «прочным образом», что в конечном итоге приносило пользу самим жителям Кавказа, — один из лучших в книге.

И пожелания. Не знаю, были ли оговорены издательские рамки подачи фотоматериалов в книге, но при наличии богатого их выбора на Кубани (краевой архив, личные собрания) — хотелось бы видеть оформление книги иллюстрациями более полным.

Несомненно, что книга О. В. Матвеева и Б. Е. Фролова — одно из немногих появившихся в последнее десятилетие изданий, дающих представление о настоящей, а отнюдь не беллетризированной военной службе казаков.
П.Н. Стрелянов (Калабухов)