Медвежья услуга или осетинский гамбит Суркова

Недавно однообразное внутриполитическое бытие Южной Осетии всколыхнул аналитический доклад российского Центра политической конъюнктуры под названием «Президентская кампания-2017: тест на стабильность». Доклад посвящен предстоящим выборам главы Южной Осетии, оценке шансов вероятных кандидатов на победу, а также моделирует возможные предвыборные сценарии с точки зрения российских интересов. В самой республике доклад подвергся критике, в том числе в социальных сетях, что вполне объяснимо, уж очень поверхностны и далеки от реальности многие выводы, содержащиеся в нем. Впрочем и сам директор Центра Алексей Чеснаков, побывавший после публикации своего доклада в Южной Осетии, признался, что при его составлении не использовались данные социологических исследований.
Упор делался на изучении открытых источников и опросов московских экспертов, что видимо не в последнюю очередь обусловило умозрительный характер многих аналитических раскладок. Так авторы доклада утверждают, что в случае своего выдвижения на второй срок действующий президент станет главным фаворитом избирательной кампании и далее перечисляют доводы в пользу своей версии. По их мнению, «в пользу Тибилова то, что начиная с 2013 года, Счетная палата России не зафиксировала ни одного случая нецелевого использования финансовых средств. В Москве будут поддерживать Тибилова, потому что на фоне предыдущей власти ему удалось продемонстрировать результативность работы инвестиционной программы».

Преувеличенные восторги

Авторы доклада ввиду нехватки информации, несколько преувеличивают успехи нынешнего югоосетинского режима по части реализации инвестиционных программ. Разумеется, по сравнению с полным беспределом, который творился во времена предшественников Тибилова, за 4 года правления нынешнего президента в этом отношении достигнут определенный позитив. Главным достижением при этом считается прекращение нецелевого расходования средств российской помощи. Цхинвальский официозный агипроп не упускает случая занести это обстоятельство в актив действующей власти, скромно умалчивая, что здесь скорее можно говорить о заслугах тех, кто контролирует выделение средств Южной Осетии с российской стороны, поскольку от нецелевого расходования средств в период правления Тибилова удалось избавиться лишь после жестких мер финансового контроля, предпринятых Москвой.
К тому же, стоит уточнить, о чем конкретно идет речь. Нецелевое расходование средств означает лишь то, что деньги были потрачены на цели или объекты, не прописанные в инвестиционной программе.
Во времена Кокойты югоосетинские власти нередко без согласования перебрасывали средства с одного объекта на другой и позволяли себе другие вольности, неприемлемые для российского бюджетного кодекса. Теперь с этим в целом покончено, но это вовсе не означает, что точно так же решена проблема неэффективного расходования средств, завышения смет, откатов, расхищения денег за счет ухудшения качества работ и тому подобное. Все эти проблемы, по-прежнему имеющие место в Южной Осетии, сознательно умалчиваются. Взять лишь один эпизод — по итогам проверки Счетной палаты России, проведенной весной 2014 году, объем неэффективно израсходованных средств составил 892 миллионов рублей, при том, что общая сумма тогдашней инвестпрограммы составляла 1 миллиард 866 миллионов рублей. Иными словами, почти половина этой суммы была израсходована неэффективно. Денежные объемы, выделяемые на строительство объектов в Южной Осетии, по-прежнему продолжают удивлять своими объемами. Создается впечатление, что цхинвальские улицы покрывают не асфальтом, а позолотой. Стоимость асфальтирования и благоустройства ряда улиц доходит почти до 100 миллионов каждая. Владикавказскому муниципалитету остается только завидовать коллегам на Юге.
До октября 2016 года владикавказские дорожники должны капитально отремонтировать и благоустроить 59 улиц столицы Северной Осетии. На все это им выделяется 440 миллионов рублей. В соседней братской Южной Осетии этих денег хватило бы от силы на 5-6 улиц. А если еще сопоставить протяженность и площадь дорожного полотна улиц в Цхинвале и Владикавказе, то разница становится просто колоссальной. О темпах и качестве работ лучше промолчать. Другой серьезной проблемой нынешних цхинвальских властей остается неспособность освоить в полном объеме получаемые деньги. Процент освоения по некоторым годам едва превышает половину выделяемых сумм. Остается невыполненным и другое предвыборное обещание Тибилова, касающееся возвращения миллиардов рублей, расхищенных чиновниками и подрядчиками при прежней власти. Огромное количество возбужденных уголовных дел без лишнего шума прикрыли в тиши прокурорских кабинетов, возврат расхищенных средств прекратился, не успев начаться. Гигантские кредиты за нулевые проценты, полученные непонятно на каких основаниях, так и остались на руках. При этом некоторые из фигурантов коррупционных скандалов при прежней власти занимают высокие позиции во властной иерархии. Так что, с учетом этих, не слишком приятных фактов, достигнутые нынешней югоосетинской властью результаты явно не предел мечтаний и уж тем более не основание для того, чтобы автоматически продлевать мандат доверия действующей команде еще на пять лет. Никого не должно вводить в заблуждение и почти полное отсутствие публичных критических замечаний со стороны российских коллег.
После грандиозных скандалов времен Кокойты, в Москве уделяют повышенное внимание улучшению имиджа Южной Осетии, предпочитая не выносить сор из избы и обсуждать имеющиеся проблемы в ходе личных встреч.

Кто навязывает клановую систему Южной Осетии?

Еще более спорным выглядят другие утверждения авторов доклада, касающиеся необходимости учета интересов югоосетинских «кланов». В докладе прямо указывается, что при оценке сильных сторон возможных претендентов на цхинвальский трон, на первый план выходят два параметра – способность обеспечить длительную консолидацию конкурирующих местных кланов и выполнять обязательства перед Россией в рамках, заключенных при действующем президенте соглашениях. «При этом первый параметр является ключевым. Президентская кампания не должна повторить опыт 2011 года. В противном случае под сомнение могут быть поставлены не только реализация российско-югоосетинских договоренностей, в том числе социально-экономического пакета, но и политическая состоятельность местных элит», — утверждают эксперты Центра политической конъюнктуры. По их мнению, именно Тибилов «оказался компромиссной фигурой для местных кланов. За прошедшие четыре года фигура действующего президента стала основанием для хрупкого межкланового перемирия. Глава республики является гарантом неформального договора о ненападении для конфликтующих сторон, предложив механизмы участия во власти многим бывшим конкурентам.

Помимо консенсуса вокруг траектории сотрудничества с Россией его избрание обещает пролонгацию всех действующих внутриэлитных соглашений». Создается впечатление, что при составлении доклада в качестве исходника-образца был взят аналогичный доклад по одной из северокавказских или среднеазиатских республик, в ряде которых успешно идет процесс возрождения средневековых феодальных общественных отношений. В противном случае, авторы не стали бы чрезмерно активно использовать термин «кланы» применительно к Южной Осетии, где исторически ничего хотя бы отдаленно напоминающего вайнахские тейпы не существовало. То, что в докладе назойливо именуется «кланами» в югоосетинской реальности является группировками ресурсных товарищей, связанных круговой порукой в силу участия в делах в глазах общественности не совсем похвальных. Совместное участие в распиле денег или контрабандных перевозках и желание продлить это удовольствие на обозримую перспективу, еще не признак образования клана. Тем не менее, для авторов доклада существование кланов в Южной Осетии представляется незыблемой аксиомой, которую должны учитывать все, начиная от Кремля и заканчивая будущим главой Южной Осетии. Ему теперь отводится роль не общенационального лидера, а третейского судьи, призванного удовлетворять интересы «кланов», чтобы они, не дай Бог, вновь не взбаламутили всю республику как в том, «страшном» 2011 году. В такой схеме роль президента как гаранта соблюдения конституции и конституционных прав граждан, отвечающего за реализацию национальных интересов попросту нивелируется. Разумеется, ни о какой борьбе с коррупцией, хищениями средств и вообще с криминалом говорить не приходится. Не ровен час, обидишь одного из «конкурирующих местных кланов», нарушив таким образом баланс интересов. Это не ирония, к сожалению, примерно так обстоят дела в Южной Осетии за последние несколько лет, когда глава республики не может навести должный порядок на местах из-за пресловутой необходимости учета интересов «кланов». Пользуясь этим, кто-то счел для себя возможным, игнорируя вопросы безопасности Южной Осетии и южных рубежей России, организовать в широких масштабах торговлю с вчерашними врагами, другие мешают милиции должным образом бороться с преступностью и наркотрафиком, третьи крышуют уличные элементы, занявшиеся в лучших традициях 90-х рэкетом мелких предпринимателей, облагая их данью. Ну а дележка подрядов стала занятием поистине сакральным. По количеству полученных объектов или гектаров элитных участков земли можно судить о степени близости к телу того или иного «клана». Самое странное, что ЦПК предлагает гражданам Южной Осетии не бороться с разрушительными для государства явлениями, а наоборот, пролонгировать творящийся беспредел коррумпированных полукриминальных группировок до бесконечности и с этой точки зрения выбирать себе президента. Пугая российскую и югоосетинскую общественность подобно свидетелям Иеговы «апокалипсисом» 2011 года, эксперты ЦПК вероятнее всего, не совсем точно оценивают предпосылки, приведшие республику к политическому кризису. Причины крылись вовсе не в игнорировании интересов «местных кланов», а в провальной политике тогдашних югоосетинских властей, вызвавших крайнее недовольство всего населения своей неспособностью обуздать коррупцию и наладить процесс восстановления. Не будь этого, выборы 2011 года прошли бы в стабильной обстановке без каких-либо эксцессов, невзирая на недовольство и критику со стороны оппозиционных деятелей.

Какой лидер нужен южным осетинам?

Исходя из уроков 2011-го главным критерием для потенциальных кандидатов должна быть способность эффективно решать ключевые проблемы, препятствующие развитию Южной Осетии, опираясь на поддержку большинства населения. Будущий президент должен стать не арбитром для групп влияния несостоявшейся югоосетинской элиты, которые своей безответственностью довели молодую республику до гражданского противостояния, а лидером, который будет брать себя всю полноту ответственности за происходящее, не пытаясь бесконечно лавировать между различными политическими группировками, чтобы игрой на противоречиях сохранить свою власть. Подобные игры стали визитной карточки команды нынешнего президента. Очередной образец политического покера был продемонстрирован недавно в ходе принятия поправок в избирательное законодательство.
Поправки, как известно, были инициированы ЦИК, читай администрацией Тибилова, однако в процессе голосования фракция пропрезидентской партии «Ныхас» не поддержала их. Сделано это было с одной целью – избежать недовольства со стороны сторонников Кокойты и Тедеева, которым поправки отрезают путь к выборам. С этой же целью к Джамболату Тедееву был отправлен гонец, который должен был убедить его в том, что поправки были инициированы не администрацией Тибилова, а «навязаны» Москвой. Интересна сама цель этой хитрой провинциальной многоходовки – отсечь конкурентов, но сделать это так, чтобы в роли стрелочника оказались третьи лица. Замысел администрации Тибилова заключался не только в том, чтобы не допустить Кокойты к выборам. Поправки в первоначальном варианте должны были лишить возможности баллотироваться и спикера парламента Анатолия Бибилова, лидера крупнейшей партии Южной Осетии, выступающей за тесную интеграцию республики с Российской Федерацией. Попытки ЦИК и подконтрольных окружению Тибилова депутатов протащить свой вариант поправок, который бы позволил провести тотальную зачистку предвыборного поля, привели к затягиванию процесса обсуждения изменений в избирательное законодательство. Практически целый месяц парламентарии потратили на корректировку драконовских норм, преодолевая нешуточное сопротивление. Разумеется, при таком подходе со стороны власти к решению актуальных задач, стоящих перед республикой, о какой-либо последовательной и осмысленной государственной политике говорить не приходится.
Консервация нынешней ситуации, когда слабая президентская власть сочетается с усиливающимися амбициями коррумпированных групп влияния, может привести к дальнейшему ослаблению государственных институтов республики и воцарению неофеодальных порядков, либо же к такому взрыву общественного недовольства, рядом с которым 2011-й год покажется веселым Хэллоуином. В этой связи, касаясь российских интересов в Южной Осетии, следует подчеркнуть, что только общенациональный лидер, способный проводить политику в русле национальных интересов и осуществить обновление элит, сможет обеспечить долгосрочную стабильность в республике, а также соблюдение обязательств в рамках нового союзнического договора, придав процессам интеграции между Россией и Южной Осетией необратимый и самое главное, максимально содержательный характер. Здесь мы подходим к третьему спорному тезису доклада ЦПК, касающегося заслуг нынешних югоосетинских властей в деле подготовки и реализации договора о союзничестве и интеграции, подписанного в 2015 году с Российской Федерацией.
Как утверждают авторы доклада, Тибилов «был главным лоббистом подписания 18 марта 2015 года Договора между Российской Федерацией и Республикой Южная Осетия о союзничестве и интеграции. Договор укрепил позиции президента Тибилова и повысил его электоральный потенциал. Из политика, который победил благодаря компромиссу противоборствующих кланов, он превратился в лидера, который записал в свой актив историческое с точки зрения дальнейшего развития республики достижение». При этом, в докладе обойден полным молчанием тот факт, что из-за политических игр, инсценированных бессменным окружением действующего президента, обсуждение проекта договора привело к расколу общественного мнения и едва не переросло в очередной внутриполитический конфликт.
В результате изначальный вариант договора был максимально выхолощен, благодаря чему пограничные и таможенные преграды между Севером и Югом Осетии остались как прежде, хотя население республики рассчитывало, что после подписания договора произойдет фактическое снятие границы между двумя частями разделенного народа. Многие пункты договора по сей день остаются на бумаге, что разумеется, не может говорить об успешности процессов реальной интеграции двух государств.

P.S. И напоследок о главной интриге открывшегося предвыборного сезона. С учетом того, что директор ЦПК Алексей Чеснаков в прошлом был тесно связан с помощником президента РФ Владиславом Сурковым, отвечающем за развитие отношений с Южной Осетией и Абхазией, акценты, расставленные в докладе, приобрели особый смысл. Любители конспирологических теорий, коих в кулуарах югоосетинской политике всегда обитает в избытке, сразу же сделали вывод, что основным выдвиженцем Суркова на президентских выборах в Южной Осетии станет действующий глава республики Леонид Тибилов. Однако, для тех, кто хоть немного знаком с биографией одного из основных творцов политической системы современной России, подобный вывод представляется слишком очевидным.

Владислав Сурков — талантливый политтехнолог, сделавший стремительную карьеру благодаря своим неординарным способностям и ставший одним из наиболее ярких политиков современной России, не раз характеризовался как политик, способный предвидеть многие события в международном масштабе. В этой связи, возникает резонный вопрос, предвидел ли он, что публикация чеснаковского доклада с назойливыми рекомендациями вызовет раздражение сторонников всех остальных потенциальных кандидатов в президенты Южной Осетии, способствуя их мобилизации против Тибилова, обозначенного как главный фаворит предвыборной гонки? Если да, то в чем тогда его истинный замысел?

Мурат Чочиев

Осетинский информационный портал НЫХАС