ЭТНОГРАФИЯ И МИФОЛОГИЯ ОСЕТИН. ЛÆППУ КÆНЫН.

ЛÆППУ КÆНЫН — усыновление; один из древнейших обычаев осетин (мотивы усыновления встречаются еще в осетин­ском нартовском эпосе). Несмотря на древность своего происхождения, к обы­чаю Л.к. прибегали крайне редко. К Л.к. как форме установления искусственного родства прибегали бездетные родители, которые усыновляли, как правило, осиротевших детей близких родственни­ков. Случаи усыновления чужеродцев у осетин, как и у других кавказских горцев, были крайне редкими, ибо коренным образом меняли столетиями существо­вавший порядок наследования имущес­тва, чему сопротивлялись родственники усыновителя. «По обычаю, — писал М.Ковалевский, — усыновителем может быть только бездетный, а усыновляемым непременно родственник». Во всех слу­чаях Л.к. (за исключением усыновления кровника в случае примирения) усынов­ленный — канга лаппу, или хассга лаппу -наделялся всеми правами и обязанностя­ми, как если бы это был родной (кров­ный) сын усыновителя (хъомылганджыта). Усыновление чужеродца сопровож­далось принятием им чужой фамилии, что осуждалось осетинским традицион­ным обществом, придававшим родствен­ным отношениям очень важное значение. Имеющийся этнографический материал свидетельствует о том, что в более древние времена обычай Л.к. включал в себя обряд имитации родов у жены усыновителя, либо обряд «извлечения» ребенка из спины усыновителя (послед­ний обряд Л.к. возник, вероятно, под влиянием сказания о рождении одного из героев осетинского нартовского эпоса Батрадза из спины своего отца Хамыца, куда магическим образом передала свою беременность его жена). Такой сын «узаконивался» на устраиваемом в честь его «рождения» пиршестве, после чего общество признавало его родным сыном «родивших» его родителей. Основным элементом всех обрядов Л.к. (в том числе и усыновления кровника) было символическое кормление грудью усы­новляемого (дзидзидарын), что закрепля­ло установленное родство между усы­новленным и семьей усыновителя молоч­ным родством, которое у осетин, как и других кавказских народов, почиталось выше, чем родство кровное.