Бронзовые булавки

Баграт ТЕХОВ

Булавки были основным металлическим элементом женского костюма на Центральном Кавказе в эпоху поздней бронзы. Они служили застежками для одежды, украшениями головных уборов, а также скрепляли прическу. В погребениях раннего этапа позднебронзового периода бронзовые булавки очень часто оказывались сконцентрированными у черепа или на груди. В материалах XII-X вв. до и. э. бронзовых булавок меньше, но, несмотря на это, нами выделена целая серия, в которой можно наметить несколько типов и подтипов.

/ тип составляют булавки с дисковидными навершиями. Они представлены шестью экземплярами, связанными с погребальными комплексами (рис. 106, /-6). Несмотря на то, что эти булавки составляют единый тип, распространенный на Центральном Кавказе в эпоху бронзы, они не повторяют друг друга. Почти каждая пара булавок из одного погребения отличается от пары из другого. Поэтому мы выделяем три подтипа булавок с дисковидными навершиями.

1-й подтип составляют массивные булавки из погребения 105 (рис. 106, 1, 2). Они имеют дисковидные навершия, которые у основания стержня полуовально подрезаны и украшены выпуклыми концентрическими кругами. Сквозных отверстий нет. Под дисковидными головками в стержнях булавок имеются небольшие отверстия, с помощью которых они прикреплялись к одежде. По форме вырезов нижних краев дисковидного навершия они сближаются с булавками Гинчинского могильника эпохи средней бронзы [62, с. 186, рис. 7, 25; 63, с. 187, рис. 4, с. 188; 64, с. 34, рис. 14, 26-28, с. 139-141]. Что же касается рассматриваемых булавок из Тли, то они вместе с комплексами, в которые они входят, датируются временем не раньше XII в. до н. э. Этим же периодом датируются две булавки Кабардино-Балкарского музея краеведения, на одной из которых сохранились отпечатки ткани. Они, по-видимому, проникли на территорию Кабардино-Балкарии из Рача-Лечхуми, где форма подобной булавки была известна уже в первой половине II тысячелетия до н. э. Не исключена возможность проникновения этой формы из района Кобанского могильника, который в эпоху поздней бронзы был основным памятником той богатой бронзовой культуры, которая зародилась на южном склоне Главного Кавказского хребта и отсюда распространилась на северные склоны.

По форме дисковидного навершия тлийские булавки в какой-то степени могут быть сопоставлены с одной луристанской булавкой, с той только разницей, что кроме концентрических кругов на дисковидном навершии луристанского экземпляра имеются растительный и точечный узоры [532, с. 153, рис. 274]. На наш взгляд, рассматриваемые тлийские экземпляры ведут свою форму от более ранних булавок из того же с. Тли, которые имеют тонкий стерженек, совершенно плоское на-вершие и отверстие на нем выше стержня. Эти ранние булавки из тлийских материалов лишены орнаментальных мотивов [409, с. 93, табл. 2, 20-22; 416, с. 164, рис. 1, 7]. В эпоху поздней бронзы эта форма бронзовой булавки развивается и на ее дисковидном навершии появляется точечный узор, концентрические круги или сложный чеканный узор [419, с. 155, рис. 10, / и 3]. Следует отметить, что и в эту эпоху бытуют булавки с совершенно простыми дисковидными навер-шиями, но деталями они отличаются от своих ранних прототипов.

2-й подтип представлен двумя булавками из погребения 217 (рис. 106, 3 и 4), навершия которых имеют форму неполного диска. Нижний конец навершия резко обрезан, и края по обе стороны стержня опущены вниз; по ним идет орнамент из мелких точек. По форме навершия эти булавки могут быть сопоставлены с дагестанскими экземплярами, хотя и отличаются от них в деталях; отличаются они и от булавок, обнаруженных в Чечено-Ингушетии [264, с. 65, рис. 27, 9, с. 94, рис. 43, 13, 14; 265, с. 66, 124-125], которые имеют менее округлые навершия со сквозными отверстиями в центре. На территории Южной Осетии помимо Тлийского могильника булавки с дисковидными навершиями найдены в Квасатали и Нули [108, с. 26, рис. 3, /-4]. В отличие от тлийских на головке около стержня они имеют отверстия; кроме того, у квасатальских и нульских булавок навершия по-настоящему дисковидной формы и на них отсутствуют овальные или дугообразные вырезы, которыми характеризуются тлийские булавки комплексов XII-X вв. до н. э.

Нульские и квасатальские булавки хронологически помещаются в рамках эпохи средней бронзы и соответствуют аналогичным изделиям Брильского могильника [24, табл. XII, 4]. Им очень близки ранние экземпляры тлийских булавок с дисковидными навершиями, от которых рассматриваемые экземпляры отличаются аккуратностью и изяществом.

3-й подтип составляют булавки из погребения 39 (рис. 106, 5, 6). Они имеют сравнительно короткие стержни. По краям плоской дисковидной головки нанесены двойные точечные (пунсонные) линии, а в середине помещены три спиральных завитка, состоящие из концентрических кругов, как на булавках из склепа № 3 Гинчинского могильника в Дагестане [63, с. 187; 64, с. 34, рис. 14, 26-28]. Отмеченные тлийские булавки полностью сопоставляются с раннекобанскими булавками аналогичного типа [441, с. 51, табл. XXVI, 3; 203, с. 67, рис. 5, /; 532, с. 153, рис. 274; 515, с. 65, табл. XIX, 5], датируемыми также XII в. до и. э. Имеющиеся на навершиях этих тлийских булавок концентрические круги должны быть связаны с более ранними спиральными изображениями, появившимися в основном с эпохи энеолита и ранней бронзы. Нет никакого сомнения, что они связаны с культом небесных светил, и особенно с солнцем и луной, которые использовались в древности как показатели времени: день за днем, месяц за месяцем [366, с. 43].

Булавки с дисковидными навершиями встречаются в памятниках Кавказа почти с начала эпохи средней бронзы и до первых веков I тысячелетия до н. э. В Закавказье в эпоху поздней бронзы, т. е. к концу II тысячелетия до н. э., эти булавки уже исчезают, а на Северном Кавказе они еще продолжают бытовать. Примеры тому — булавки из Эшка-конского могильника (коллекции Пятигорского музея краеведения, инв. № 2338/29) [130, с. 137, рис. 59, 6], несколько булавок из Кабардино-Балкарского музея и т. д.

Относящиеся ко // типу булавки с пятишишечными головками, весьма изящные и редкие для Кавказа, представлены, хотя и небольшой серией, в тлийских комплексах XII-X вв. до н. э. (рис. 106, 7-//). На раннем этапе позднебронзового периода они были очень характерны для рассматриваемого нами района. Эта форма бронзовой булавки является сугубо местной, хотя она и встречается в единичных экземплярах в некоторых других памятниках Восточной Грузии. На территории Южной Осетии в ареал их распространения входит с. Стырфаз, в кромлехах которого изобиловали булавки с пятишишечными головками. В одном только кромлехе № 5 их оказалось 24 [420, с. 140].

В погребениях XII-X вв. эти булавки встречены только в одном или двух экземплярах, в то время как в более ранних комплексах они попадались десятками. Эти булавки рассматривались нами в гл. I, и во избежание повторений здесь мы на них не останавливаемся. Не рассматриваем мы также булавки с булавовидной головкой, составляющие /// тип, поскольку о них также было сказано в первой части работы.

IV тип составляют булавки с навершием в виде протомы собаки (рис. 106, 12-14). В рассматриваемых материалах имеются две такие булавки и отдельное навершие. Булавки выполнены одной техникой и, видимо, изготовлены руками одного мастера. Одна из них чуть длиннее второй, и, кроме того, передняя лапа собаки касается кончика нижней челюсти, в то время как на втором экземпляре лапа собаки не подведена к морде фигурки. Изображение на навершии полностью повторяет скульптуру первой булавки.

Изображения имеют короткие уши и открытую пасть. Клыки сильно выражены, а у фигурки на бронзовом навершии, кроме того, высунут язык (рис. 106, 14). Эти три предмета были найдены в женских погребениях, выделенных нами как могилы знахарок. Вероятно, рассматриваемые булавки не только были предметами украшения, но и имели определенное магическое значение, о чем мы будет говорить ниже, при анализе отдельных скульптурных, а также графических изображений собаки, занимавших ведущее положение в сюжетах изобразительного искусства позднебронзовой культуры Кавказа XI- X вв. до н. э. Скульптурные изображения собак встречаются и на на-вершиях некоторых кобанских булавок, с той лишь разницей, что там они вместе с изображениями других животных составляют сцены охоты. Как отмечает Е. И. Крупное, эти булавки прямо указывают на служебную роль собаки в практиковавшейся тогда гаевой коллективной охоте; еще большая роль принадлежала собаке в охране увеличивавшихся стад, что отчетливо прослеживается по многим кобанским изображениям собак [198, с. 107].

V тип составляют булавки с откованными и завернутыми в трубку головками. По форме они, как правило, мало чем отличаются от мужских булавок того же типа. Однако на одной из женских булавок имеется орнамент в виде двух сетчато-заштрихованных поясов и двух изображений птицы (рис. 106, 19). Рассматриваемой булавке, насколько нам известно, нельзя найти аналогию в материалах эпохи поздней

бронзы Центрального Кавказа. Булавка эта отличается от других не только орнаментикой, но и тем, что ее стержень отточен полностью, в то время как у всех остальных булавок отточены только верхние половины стержня; кроме того, у рассматриваемой булавки головка завернута в трубку слабо. Помимо отмеченного орнамента на булавке прослеживаются также продольные вертикальные полосочки, состоящие из мелких косых штрихов, нанесенных на края отточенного стержня.

Лежала булавка на груди женского скелета погребения 208 и, видимо, была не просто застежкой, но и украшением. Другие булавки, например из погребений 18 и 22, найдены на черепах погребенных, и поэтому их можно отнести к предметам, которыми скрепляли либо головной убор, либо прическу. Такую же функцию выполняли и булавки других типов, обнаруживаемые в области черепа. Такая картина была подмечена нами еще при раскопках Тлийского могильника в 1955 и 1960 гг. Тогда же мы высказали предположение о том, что наиболее мелкие экземпляры бронзовых булавок могли быть применены в качестве шпилек для скрепления женской прически [409, с. 95-96; 417, с. 176]. Это предположение не получило поддержки со стороны некоторых археологов [36, с. 54], однако при последующих раскопках Тлийского могильника нередки были случаи, когда бронзовые булавки с откованными и завернутыми в трубку головками лежали на затылочной части черепа или под правым виском. В двух случаях подобные булавки оказались на теменной части черепа. Таким образом, ясно, что они служили для скрепления волос.

Любопытно отметить, что и при раскопках Кобанского могильника В. Б. Антонович зафиксировал маленькие лопатообразные булавки под головами женщин [20]. Это еще раз подтверждает высказанное нами мнение о назначении мелких булавок Тлийского могильника. Аналогичные бронзовые булавочки были засвидетельствованы в материалах древнего Мингечаура [33, с. 81], в Кабардино-Балкарии (коллекции Кабардино-Балкарского музея краеведения) и т. д.

Булавки VI типа — с овальными шляпками — в комплексах рассматриваемого периода встречаются редко. Их всего 5 экземпляров (рис. 106, 23-27). По форме они совершенно одинаковы, если не принимать во внимание количество кольцеобразных линий между овальной шляпкой и отверстием в утолщенной части стержня. На некоторых булавках имеются по две такие линии, но есть экземпляры, на которых число кольцеобразных линий доходит до восьми и более (рис. 106, 27).

Булавки с овальными шляпками были характерны для раннего этапа позднебронзовой эпохи. В материалах этого периода их очень много, причем в некоторых погребальных комплексах они встречаются десятками. Постепенно количество их уменьшается, и в комплексах рассматриваемого времени они или вовсе отсутствуют, или встречаются единицами. В свое время мы отмечали, что булавки с овальными шляпками характерны только для района Тли. Отдельные экземпляры были встречены и в горной Раче (с. Гари) [230, табл. XXX, 5, 6], которая, как нам представляется, в эпоху поздней бронзы была близка горной полосе нынешней Южной Осетии не только территориально, но и по культуре.

Любопытно, что форма этой булавки не проникла на северные склоны Главного Кавказского хребта. По настоящее время нам не известна ни одна находка булавки с овальной шляпкой на Северном Кавказе. Можно думать, что они являлись характерной особенностью культуры племен южных склонов Центрального Кавказа.

На территории Южной Осетии в ареал распространения булавок с овальными шляпками входит и Стырфазский могильник эпохи поздней бронзы, южнее которого они уже не встречаются.