Церковная разводка

Никто не любит манипуляторов. Да и невозможно, наверное, любить человека, который пытается достичь какой-то сомнительной цели или власти над другим человеком использует ложь, обман и сознательное искажение реальности. 
Особенно неприятно, когда сталкиваешься с попытками манипуляций со стороны уважаемых в обществе людей, которые по роду своей деятельности должны, наоборот быть образцом духовности, порядочности и рассудительности. 
В последнем случае к чувству неловкости примешивается еще и чувство горького разочарования: незыблемые устои рушатся, Троя пала, Цезарь убит, Гуань Юй предан, а Христос распят. Как говорили дагоны: жизнь всего лишь короткое, но веское доказательство бесконечной слабости человека. 22 сентября, сразу после почитаемого всеми в Осетии праздника Рождества Богородицы, подданный Великобритании так называемый митрополит «церкви истинно-православных христиан Греции – синода Хризостома» Амвросий (Байрд) и югоосетинский священник Яков (Хетагуров) выступили с официальным заявлением о преобразовании Цхинвальской и Аланской епархии греческой старостильной церкви в «самостоятельную и независимую поместную церковь». 
Данный шаг вызвал неоднозначную реакцию, как в самой Южной Осетии, так и за ее пределами, что, в общем-то, понятно: создание новой «поместной церкви», в регионе который имеет 2000-летнюю христианскую историю это событие. 
Однако вокруг того, какое это событие – эпохальное, способное помочь не только Южной Осетии, но и всему осетинскому народу в решении стоящих перед ним духовных и церковно-политических задач, или скандальное, укладывающееся в логику глобальной Матрицы, в которой нет ничего настоящего, а только набор виртуальных образов, симулякров, призванных отвлекать внимание и паразитировать на наших эмоциях и чувствах – разгорелась нешуточная дискуссия. 
Понятно, что дискуссия это в любом случае хорошо. Ведь именно рефлексия, умение анализировать, критично и весьма требовательно относиться к себе, к своим мыслям, словам и поступкам, оценивать их с точки зрения морально-нравственных позиций, умение видеть в другом человеке самого себя, т.е. быть благородным, были и, по сей день остаются, отличительной особенностью осетинской духовной культуры. Однако для любой продуктивной дискуссии нужны не субъективные мнения, а выверенные в объективной системе логических, морально-нравственных и социально-политических координат факты и аргументы, четкое понимание стоящей перед историческим субъектом, которым в нашем случае является весь осетинский народ, миссии, а также среды, в которой предстоит действовать. Поэтому в продолжение развернувшегося разговора, наверное, необходимо для начала разобраться в том, кто такие греческие старостильники вообще, и «Церковь истинно-православных христиан Греции», в частности, какие у этой организации цели и задачи, а также как эти цели и задачи соотносятся с имеющимися у Южной Осетии проблемами в церковно-политической сфере и каким образом греческие старостильники могут помочь в их решении. 
Как известно в настоящее время все мировое православие делится на так называемые официальные и неофициальные юрисдикции. К официальным юрисдикциям относятся 9 патриархатов, 6 автокефальных и 5 автономные церкви, среди которых главенствующую роль занимают Константинопольская, Александрийская, Антиохийская, Иерусалимская и Русская православные церкви. 
История существования официальных юрисдикций насчитывает две тысячи лет и восходит своими корнями к апостольским временам I-II веков новой эры. Именно юрисдикции Вселенского православия выступают в качестве официальных и государственных церквей стран, относящихся по классификации Арнольда Тойнби к Православной христианской цивилизации: России, Греции, Сербии, Болгарии, Румынии, Грузии и др. Официальные юрисдикции Восточного православия, в том числе и Русская Православная Церковь, признаются всеми национальными и международными структурами полноправными международными акторами. 
Необходимо напомнить, что международный актор это активный участник международных отношений и мировой политике, обладающий возможностью самостоятельно, в соответствии с собственным пониманием своих интересов, принимать решения и реализовывать стратегию, оказывающую существенное и длительное влияние на международную систему, признаваемый в качестве такового другим участниками и принимаемый ими во внимание при принятии собственных решений. 
Точное количество неканонических православных юрисдикций назвать сложно. Обычно к ним относят русские старообрядческие церкви, отвергшие в 17 веке церковную реформу Патриарха Никона, т.н. «истинно-православные церкви», а также целый ряд самопровозглашенных «автокефальных церквей», чей статус не признается поместными церквями мирового православия. Что касается «истинно-православных церквей», то обычно говорят о 12 «церквях», среди которых наиболее известными являются «Истинно православная церковь Греции – Синод Кирика», «Истинно православная церковь Греции – Синод Хризостома», «Истинно православная церковь Греции – Синод Авксентия», «Истинно православная церковь Греции – Синод Калинника», просто «Истинно православная церковь Греции» и другие. История их появления связана с достаточно противоречивым введением в 1924 г. архиепископом Хризостомом I (Пападопулосом) в Элладской церкви новоюлианского календаря. Обсуждение календарного вопроса привело к расколу в рядах молодой церкви, ставшей автокефальной только в 1850 г. Раскол получил официально оформление в 1935 г., когда трое греческих епископов открыто заявили о создании «церкви истинно православных христиан». 
Ушедшему в раскол греческому духовенству, несмотря на общность взглядов и некоторых позиций, так и не удалось сохранить единства своих рядов. Процесс фрагментации, начавшийся в середине 50-х годов, продолжается по настоящее время. 
В свою очередь Элладская церковь, имеющая по Конституции Греции статус государственной церкви, находится в жесткой конфронтации с греческими старостильными неканоническими юрисдикциями.
Ни одна из них не зарегистрирована в Греции в качестве общественной или религиозной организации, ни одна из них не участвует в общественно-политической жизни своей страны, ни одна из них не обладает статусом международного актора, с которым взаимодействуют официальные иностранные и международные структуры. Все движимое и недвижимое имущество, коим располагают «истинные христиане» на территории Греции, в том числе церковные и монастырские здания, оформлено на частных лиц. Также не поддерживают с греческими старостильниками какие-либо отношения и другие юрисдикции Вселенского православия. По указанной причине старостильное духовенство лишено возможности служить во всех поместных и автокефальных Церквях. Грубо говоря, де-юре «истинно-православных церквей» Греции не существует ни в национальном, ни в международном, ни в церковном правовом пространстве. Более того, греческие схизматики (схизма – от греческого расщепление, раскол, распря, разделение), а именно так называют греков-старостильников во всем остальном православном мире, не признают принципа канонической территории и оставляют за собой право служить там, где им захочется. 
Такой подход уже привел к появлению в Сербии и Болгарии т.н. старостильных «национальных» церквей и жесткому конфликту греческих старостильников с Сербской и Болгарской автокефальными православными церквями. По аналогичному сценарию ситуация развивается и в России: здесь греки открыто поддерживают т.н. «Русскую истинно-православную церковь» и приходы «Русской православной церкви за рубежом» митрополита Агафангела (Пашковского), находящиеся в противостоянии с Русской Православной Церковью. 
По указанной причине, главной целью, де-факто существующих старостильных греческих церковных образований является та или иная форма их легитимации – правового закрепление их статуса. Это позволит грекам инициировать процесс превращения неканонических юрисдикций из маргинальных религиозных групп, коими они являются на сегодняшний день, в некое подобие полноценных церковных структур. 
В этой ситуации имеющийся у Южной Осетии статус независимого, пусть даже только частично признанного государства является фактором, вызывающим, судя по всему, неподдельный интерес со стороны схизматиков. Ведь действительно, что произойдет, если власти Республики Южная Осетия пойдут на официальную регистрацию в Министерстве Юстиции РЮО т.н. «самостоятельной и независимой поместной церкви», созданной на базе «Цхинвальской и Аланской епархии» «Истинно православной церкви Греции – Синода Хризостома»? Это будет означать, что впервые в новейшей истории неканоническая православная юрисдикция получит статус полноценной религиозной организации и станет официальной церковью отдельного государства. Безусловно, для митрополита Амвросия (Байрда) и возглавляемого им отдела по внешним связям Синода Хризостома это будет большой тактической победой в их бесконечном споре с Вселенским православием. Также однозначно, что после официального создания «Аланская» или «Юго-Осетинская» «поместная автокефальная церковь» станет, в первую очередь, инструментом по дальнейшему продвижению интересов греческих неканонических юрисдикций и легитимации других старостильных структур. Например, находящихся в жестком конфликте с РПЦ сторонников митрополита Агафангела, ушедших в раскол некоторых грузинских священнослужителей или схизматиков из Сербии, Румынии и Болгарии. Трудно сказать надо ли это Южной Осетии, проще попытаться понять, а поможет ли данный факт, как-то решить хотя бы одну реальную проблему, с которыми сталкивается Республика в церковно-политической, духовной и морально-нравственной сферах. В Южной Осетии абсолютно все понимают, что главными вопросами, которые тормозят развитие православия на Юге Осетии являются: канонический вопрос, т.е. проблема вывода территории РЮО из-под канонического права Грузинской Православной Церкви, духовная слабость и неопытность югоосетинского духовенства, не прошедшего необходимой аскетической школы, а также резкое падение по сравнению, например, с 2008 годом морально-нравственного уровня – засилие в югоосетинском обществе узко-эгоистических и материальных ценностей уже стало причиной экономического застоя и политических кризисов в 2011 и 2017 годах. 
Что касается канонического вопроса, то теоретически, да и практически, указанная проблема может быть решена исключительно в рамках официально существующего во Вселенском православии механизма изменения канонических границ поместных церквей. Любое другое решение принятое вне этого механизма и не получившее одобрение всех высших церковных иерархов поместных и автокефальных Церквей будет ничтожным, т.е. не будет иметь никаких юридических и фактических последствий. 
Проще говоря, в Южной Осетии можно создать неканоническую «Аланскую Церковь», избрать самостоятельного «Аланского Патриарха», построить самый высокогорный храм на Кавказе, а на всех вершинах установить восьмиконечные кресты, но это никаким образом не отразится на административно-церковном статусе территории РЮО – де-юре и де-факто для всего Вселенского православия, а значит и для всего международного сообщества, она будет оставаться канонической территорией ГПЦ. 
Помимо прочего, принадлежность «Аланской Церкви» к неканоническим православным юрисдикциям превратит Республику Южная Осетия в своего рода «схизматическое государство», которое автоматически станет потенциальным противником всех государств Православной цивилизации. Например, если вдруг официальный Белград всерьез задумается о признании РЮО, то факт существования здесь неканонической юрисдикции в статусе официальной церкви, станет поводом для серьезных размышлений: зачем признавать страну, власти которой легализовали структуру, вносящую раскол в сербское общество? По этой же причине может возникнуть угроза потери значительной политической поддержки со стороны Российской Федерации: ведь разменивать полученное кровью и слезами признание на легитимацию организации находящейся в открытом конфликте с РПЦ, значит наносить чувствительный удар своему единственному союзнику. В политических терминах иначе, чем предательством это назвать невозможно. Что касается двух других проблем, то сложно представить, как создание «автокефальной Аланской церкви» автоматически положительным образом скажется на духовном опыте югоосетинских священников и морально-нравственном климате в обществе. 
Духовный опыт в православии – результат напряженной многолетней внутренней работы, осуществляемой под руководством опытных руководителей – старцев. Он не имеет ничего общего ни с уровнем образования, ни с занятием церковной политикой, ни с местом, который человек занимает в церковной иерархии. А поскольку опытных и авторитетных старцев у греков-старостильников нет, как нет полноценной аскетической традиции, то, ни о каком переносе речи быть не может. 
Кроме этого, в идеологии многих греческих «истинно-православных церквей» прослеживается или даже доминирует греческий религиозно-великодержавный национализм. С этим, наверное, можно было бы как-то смириться, однако в некоторых случаях это доминирование начинает приобретать следы т.н. «филетизма» – учения, осужденного как ересь на Поместном Константинопольском Соборе 1872 года. 
Филетизм – совокупность идеологических взглядов и подходов, согласно которым духовная и социальная жизнь церкви должна быть подчинена не столько духовно-нравственным законам, нормам и правилам, оформленным соответствующим образом и имеющим соборный, т.е. максимально общий, характер, а различным национально-политическим идеологиям и программам, абсолютизирующих этническое или национальное начало. Или если проще филетизм – еретическое учение, ставящее национальные интересы выше духовно-нравственных и общецерковных, а также использующее церковь, как некий институт для решения национально-политических вопросов. В случае если попытка создания неканонической «Аланской» или «Юго-Осетинской церкви» будет дополнена элементами филетической ереси, напрямую связывающей, например, необходимость создания «этнической» церкви с ростом национального самосознания и успехами в борьбе за «национальное самоопределение», то все осетинское общество ждет, ко всему прочему, еще и мощный раскол, с которым православная Осетия-Алания не сталкивалась за 1100-летнюю историю своего официального существования. Причем этот раскол пройдет не по горам и рекам, а по живым людям, по семьям, по друзьям и знакомым. Именно с такого филетического раскола началась современная гражданская война на Украине, а в 1917 филетическая ересь, в которую впала грузинская церковь, стала прелюдией для геноцида южных осетин в 1920 году. 
Так что вместо улучшения морально-нравственного климата Южная Осетия рискует получить небывалый виток радикальных националистических настроений, не имеющих ничего общего ни с Осетией, ни с осетинской культурой. Таким образом, главным выгодоприобретателем от попытки создания югоосетинским духовенством в рамках существующих православных неканонических юрисдикций «самостоятельной и независимой поместной Аланской церкви» станет… т.н. «Церковь истинно-православных христиан Греции – синод Хризостома» и их поверенный в делах Южной Осетии, подданный Великобритании, митрополит Амвросий (Байрд). 
В этом случае, как уже говорилось, неканоническая православная юрисдикция впервые получит статус полноценной религиозной организации и станет, согласно действующей Конституции РЮО, официальной церковью отдельного государства. Такого счастья грекам и во сне не могло привидеться. 
Что касается Южной Осетии, то помимо, сомнительного морального удовлетворения от акта публичного самобичевания и официальной росписи в неспособности решать имеющиеся церковно-политические проблемы в рамках существующего церковного права, республика получит кучу политических и социальных издержек: начиная от максимального осложнения отношений со своим единственным союзником, заканчивая превращением в инструмент реализации чужих интересов и угрозой беспрецедентного раскола всего осетинского общества. Стоит ли игра свеч? Трудно сказать, но историки знают, что Мусса Кундухов, в свое время решившийся увести часть осетин в Турцию, до конца жизни горько сожалел о своем поступке, а его современные потомки, ничуть не принижая его личностных качества, считают, что он своим поступком помог Турции, но совершил большую ошибку, т.к. лишил людей Родины. 
В случае церковного раскола югоосетинское духовенство поможет грекам-старостильникам, но при этом лишит весь осетинский народ мира, единения, а также общей духовной и исторической судьбы. Стоит ли игра свеч?

Сармат Кочиев,
ИАИ «Осрадио»